Машина снов (СИ)

– Ха-ха-ха! Так вот как возникла моя копия! Лярва, слепленная из жизненного эфира! Вы сначала хотели подготовить мне замену, чтобы удержать управление машинойв своих жадных ручонках! – захохотал Марко. – Неужто ты сама его создала?! Поверить не могу! Ты же обычная… Обычная… – он не нашёлся, как продолжить, и просто смеялся, хлопая себя по бёдрам.

– Не надо меня недооценивать.

– Я вполне верно тебя оцениваю, Хоахчин. Именно поэтому ты сейчас говоришь всё что угодно, лишь бы избегнуть пытки и отсрочить свою гибель. Ты не могла слепить лярву. У тебя бы не хватило на это простых человеческих сил! Ты же еле ходишь, старая!

– А ты приглядись, – обидчиво ответила Хоахчин. Она вздохнула, как-то странно сложила пальцы, бормотнула что-то неразборчивое, и вдруг на её лицо хлынул румянец. В мгновение ока вся её фигура подтянулась, она стала гораздо выше и моложе.

– Впечатляет, – сказал через некоторое время Марко, про себя подумавший, что в юности кормилица наверняка выглядела очень неплохо. – Лисья магия – красивая штука. Но этого мало, чтобы создать такое могущественное существо.

– А оно не было поначалу таким могущественным. И его действительно сделала не я. Но зато я его переманила на свою сторону.

– Кто же…

– Один очень могущественный колдун. Очень сильный враг Он создал его, чтобы похитить машину снови управлять ею. Но как только лярва появилась, я сделала всё, чтобы её приручить.

– Столько усилий… Но в этой истории, несмотря на то что я в неё нисколечко не верю, мне непонятно только одно: зачем тебе было нападать на императора?

Марко медленно обошёл Хоахчин, чувствуя невыносимое желание снести ей голову. Лживая, злобная, завистливая тварь. Интересно, получится ли перерубить эту сухую шею с одного удара? Туповата сабля и сбалансирована как-то криво.

Кормилицу била крупная дрожь.

Взгляд Марка упал на кукольную деревянную руку, сжимавшую игрушечную сабельку. Она валялась у подножия трона, полускрытая складкой подёрнутой пеплом ткани. Его осенило.

– Ах, ты ж старая ты курва, – восхищаясь своей догадкой, сказал Марко. – Ты покровительствуешь принцу Темуру. Ты снюхалась с моим дядей на почве вашей обоюдной любви к наследнику.

Кормилица попыталась спрятать глаза, Марко схватил её за плечи и развернул к себе, заглядывая в лицо.

– Ты пытаешься убить государя, чтобы возвести на трон его старшего сына! Но почему?! Что такого пообещал тебе Темур? Что такого он может дать, чего не может дать тебе выкормленный тобою император?

– Темур прекратит эту бесконечную войну, – ответила Хоахчин.

– Хубилай – великий воин, но он не может остановиться. Он не может править мирной страной. Собственно говоря, он и воюет потому, что не представляет, что нужно делать с империей, когда она покоится в мире. Посему, пока он жив, войне не будет конца.

– А тебе-то что?

– Я устала. Устала ждать, устала бояться, устала хоронить. Устала опасаться подвоха, устала от угрозы бунта. Мне раньше казалось, что это боязливое ожидание, вся эта нервотрёпка – вполне естественное состояние для того, кто обладает властью. Что все эти чувства и есть то, что называют бременем власти. Но чем дольше я живу здесь, тем больше я понимаю, что настоящая власть – в гармонии. До нашего вторжения Срединное царство славилось незыблемостью. И это правильно. Темур вернёт эту незыблемость. Он восстановит всё, что мы разрушили.

– Он же мунгал! Не просто мунгал – чистокровный чингизид.

– Да. Но только чужеземец может так сильно влюбиться в эту культуру и так тонко чувствовать её, при всей своей любви сохраняя трезвый взгляд со стороны. Темур – хороший мальчик.

Марко прошёлся, бессознательно вынул из курительницы дымящуюся палочку и слегка покачал ею, глядя, как кольца плотного, почти живого дыма скользят по воздуху, нехотя разваливаясь на отдельные серые нити, белеющие в сумеречном свете. Темур. Ему ведь, должно быть, уже за сорок. А будущее неясно. Если бы император поручил ему управление каким-нибудь улусом, его честолюбие, может быть, слегка бы успокоилось. Неужели нет способа как-то отвести пар, клокочущий в наследнике? Но Хубилай почему-то не доверяет ему. Хм, а кому он вообще доверяет?

– А что Тоган? – спросил Марко, прекрасно понимая, что его собственные позиции очень уязвимы, и приход Темура к власти неминуемо означает его собственную гибель.

– Тоган? Мелкий глист! – презрительно сморщилась Хоахчин.

– Узнаю эти слова, – усмехнулся про себя Марко.