Машина совести

в замок зажигания. В ранний тихий час двигатель зарычал как реактивный двигатель. Дверь лечебницы распахнулась, и на улицу выскочил мужчина в белом халате и бросился к машине. Влад утопил педаль в пол, и фургон с рёвом сорвался с места. Пёс вскочил

и с лаем побежал за машиной. Когда та скрылась за поворотом, пёс вернулся назад, умилительно гордясь собой – «Какой я смелый!»

Перед разметкой пешеходного перехода завизжали тормоза. Открыв настежь пассажирскую дверь, Влад закричал.

– Залетай!

Дядя Гриша не стал медлить и принял приглашение.

– Совсем сдурел?! – с негодованием воскликнул он.

– Так до Зоны быстрее доберемся! Ты только подумай, нас от миллионеров отделяет всего день.

– Газуй быстрее! – дядя Гриша обернулся и увидел, как на дорогу выскочил мужчина, яростно размахивая руками.

Фургон с головой кошки на борту быстро исчез за поворотом.

***

За городом дядя Гриша пересел за руль. Здешние места ему были прекрасно знакомы, и он спокойно лавировал по сельским, забытым дорогам, где десятилетиями не ступала нога честного сотрудника ДПС. Дядя Гриша понимал, что броский автомобиль будет вызывать у инспекторов интерес, если они продолжат следовать по главной трассе. Остановят и всё, пиши «пропало». Поэтому петляющий маршрут, выбранный им, сейчас что-то вроде спасательного круга и гарант того, что они без проблем доберутся до границ Чернобыльской Зоны отчуждения. Лишь Влад порой непроизвольно хватался за ремень безопасности, который «на всякий случай» перетянул через себя в целях самосохранения. И было отчего. Автомобиль то резко свернёт вправо и покатит по грунтовке, поросшей травой, то напрямик через ручей перескочит, а то и вовсе махнёт на другой берег

по шаткому мостику. Мужчина в такие минуты приговаривал: «Одно из двух – либо погибнем, либо заблудимся». Но ничего подобного не произошло. Спустя несколько часов фургон благополучно остановился в лесном массиве.

Заглушив двигатель, дядя Гриша вышел из салона машины и осмотрелся. Местность располагала к себе. Вокруг ни души. Нет ни привычного городского шума, ни рёва автомобилей на автостраде – только природа, которой дяде Грише не хватало для душевного равновесия. Вот соловей вылетел с запретной территории, сел на ветку липы

и запел. Переливающая трель коснулась самой души, и на секунду дядя Гриша забыл, где находится и для чего он здесь. Просто стоял и слушал сольный концерт сказочного леса.

Влад отстегнул ремень и с искренним наслаждением ступил на твёрдую землю. Впервые он так радовался остановке.

– Жив – рассмеялся Влад и обратил внимание на старшего приятеля, – Отдыхаешь?

– Вроде того – неожиданно засмущался дядя Гриша. Он на какое–то время забыл

и про Влада. Будто был здесь один на один с этим лесом, способным оголять души людей. Раскроет душу под пение птиц, и начинает очищать от грязи, которая щедро налипла

от городской суеты. Любовь к лесу у дяди Гриши с детства. Можно сказать, рос в нём. Старший брат Степан научил его слышать, чувствовать лес. Степан неоднократно водил маленького Гришку за ягодами, вместе собирали грибы. И отец любитель уходить в лес. На выходные, бывало, возьмёт ружьё и вместе с сыновьями идёт охотиться на зайцев. Мальчишки, вместо охотничьих собак, сами с радостью бегали и приносили отцу подбитую добычу. Только теперь ничего этого нет. И лес стал другим. Среди деревьев протянулся колючий забор, не имеющий ни конца, ни края. Забор, как в фантастических историях, отделил один мир от другого. Хотя смотришь, лес тот же – густой, заросший

и даже живой. Вон, пригибая лапой веточку, выглядывает заяц. Осторожно так осмотрелся, поводил смешно своей мохнатой головой, подёргал ушами. Никого не увидев, косой выскочил на едва приметную тропу и убежал по своим делам. Ему повезло, ведь выше, на ветке, маскируясь под кору дерева, спала крупная сова. Совсем рядом, между молодой берёзой и забором расположился внушительный муравейник. Холмик в полметра высотой был буквально усеян муравьями. Одни насекомые порожняком сновали

туда-сюда, другие целой компанией перетаскивали на себе то сухого червячка, то сломанную веточку. На первый взгляд обыкновенные муравьи – но нет, они теперь особые, Чернобыльские.

За забором всё по-особенному. И житель там новый, невидимый – радиация.

– Зона? – подошёл Влад.

– Она самая – указательным пальцем дядя Гриша осторожно ударил по проволоке, словно по гитарной струне.

– Под электричеством?

– Куда там – отмахнулся дядя Гриша – Надо чем–то перекусить колючку.

– В багажнике поищу – Влад подошёл к фургону и открыл задние дверцы, – Дядя Гриша, подойди сюда! – громко воскликнул он.

В машине, среди коробок и другого груза, стояли две клетки. Синяя и жёлтая.