Машина Уриила

Строительство машины со всей ясностью высветило нечетность года. Известно, что Земля обращается вокруг Солнца за 365,25 дня. Поскольку четверти дня не бывает, приходится каждые четыре года в феврале прибавлять один день к 365 суткам, что позволяет как-то согласовывать наш привычный календарь с движением Солнца. Сооружение машины Уриила заставило нас отбросить устоявшиеся представления о календарном годе и сообразовываться с действиями ее создателей. Подсчет дней от одного зимнего солнцестояния к другому дает 366 восходов солнца между двумя совпадения точек визирования, и мы решили, что у мегалитических математиков год состоял из 366 дней.

Наш обычный год из 365 дней не делится на четыре равные части, на которые, как представляется поначалу, указывают солнцестояние и равноденствие. Подсчет нами дней по числу восходов, как поступал народ мегалитов, показал, что год на самом деле асимметричен из-за эксцентриситета земной орбиты. Ведь на пору от зимнего до летнего солнцестояния приходится 182 восхода, а на пору от летнего до зимнего солнцестояния уже 183. Та же асимметрия наблюдается при подсчете дней от весеннего до осеннего равноденствия, дающем 183 дня, тогда как между осенним и весенним равноденствием укладывается 182 дня. Лишь в високосный год наблюдается равенство.

Мегалитический образец

После того как удалось заново открыть машину Уриила, она могла привести к решению задачи (обрисованной нами в восьмой главе), не поддавшейся профессору Тому — разгадыванию тайны мегалитического ярда. Том умело показал, что этот «мегалитический ярд» длиной 2 фута и 8,64 дюйма лежал в основе большинства (мегалитических) сооружений Западной Европы, но он не смог определить, ни откуда ярд взялся, ни каким образом удавалось так точно его воспроизводить на столь обширной площади.

После обследования более 600 таких сооружений Британии Том по поводу точности данной меры сказал следующее:

«Данная мера длины имела хождение по всей Британии. Статистическая оценка не позволяет выявить разницу между значениями меры среди английских и шотландских каменных кругов. Словно образцовые мерки рассылались из какого-то головного учреждения… Длина шотландских мерок не отличалась от мерок английских более чем на 0,03 дюйма, если вообще отличалась. Если бы каждая небольшая община получала мерку длины снятием копии у своих южных соседей, то суммарная погрешность была бы значительно выше ранее указанной величины».

Подобно профессору Тому мы считали, что эта образцовая мера длины определялась неким физическим явлением, притом неслучайной природы, поскольку народ мегалитов в своих расчетах, как мы видели, исходил из наблюдаемых движений небесных тел Солнечной системы. Алан Батлер показал на взаимосвязь в мегалитической геометрии пространства и времени. Естественно, мы посчитали, что этот народ выработал такую единицу длины на основе своих наблюдений.

Прийти к такому выводу было легко, более долгим оказался путь к его обоснованию.

Мы пригласили к обсуждению Алана Батлера, рассчитывая на его владение мегалитической математикой и обширные знания астрологии, позволявшие видеть связь человека с движением небесных тел.

Обсуждение истоков мегалитического ярда включало многие вещи, от гармонических функций до геодезии. Обсуждались самые неожиданные вопросы, например, какой звук издавала бы органная труба длиной в мегалитический ярд? Поначалу мы топтались на месте, но постепенно подошли к такому вопросу: каким образом у народа мегалитов сложилось представление о времени?

Во времени, решили мы, кроется разгадка. Но как они могли точно измерять течение времени без часов?

Поначалу мы подумали, что движение Луны относительно недвижных звезд могло послужить отмериванию времени ночью — но такие расчеты казались слишком сложными и громоздкими для народа, создавшего столь простую и стройную систему геометрии. Затем мы стали рассматривать в качестве мерила времени видимое перемещение неподвижных звезд, вспомнив, как изобретатель XVIII века Джон Гаррисон проверял ход своих морских часов по звездам.