Машина времени (сборник)

Через какое-то время мы спустились по длинному склону в долину, и там, в полутьме, я чуть не угодил в маленькую речку. Я переправился через нее вброд, взобрался на противоположный берег, прошел мимо нескольких спальных домов и статуи, изображавшей Фавна или что-то в этом роде, но только без головы. Тут, как и везде, росли акации.

До сих пор я не заметил никаких признаков морлоков. Но было еще рано, так что самые темные ночные часы, перед восходом луны, ожидали нас впереди.

С верхушки ближайшего холма я увидел густой лес, расстилавшийся передо мной широкой темнеющей полосой. Я остановился в нерешительности: ни справа, ни слева этому лесу, казалось, не было конца. Чувствуя сильную усталость и боль в ноге, я осторожно спустил Уину с плеча и присел на траву. Рассмотреть зеленый фарфоровый дворец тоже было нельзя, и я не знал, куда идти. Я смотрел на лесную чащу и думал: что там, в ее глубине? Наверное, сквозь густо переплетенные ветви не видно даже сверкающих на небе звезд. Несмотря на то что в лесу, возможно, нет никакой опасности – опасности, о которой страшно было и думать, – там, вероятно, есть достаточно корней, чтобы споткнуться и разбить себе лоб. К тому же я был слишком утомлен после пережитых волнений и поэтому решил не идти туда, а провести ночь на открытом месте.

Уина крепко заснула, чему я был очень рад. Я заботливо завернул ее в свою куртку и уселся возле нее в ожидании восхода луны. На склоне пустынного холма царил покой, но из глубины леса временами доносился шорох каких-то живых существ.

Надо мной сияли звезды, ночь была очень ясная. В мерцании звезд было что-то дружеское, действовавшее на меня успокоительно. Все прежние созвездия, однако, уже исчезли. Медленное движение звезд, совершающееся незаметно в продолжение веков, давно изменило вид неба и образовало новые, незнакомые мне созвездия. Только Млечный Путь казался все тем же рассеянным потоком звездной пыли. На юге (так я думал) виднелась какая-то очень яркая, красная, неизвестная мне звезда; она была ярче даже нашего зеленоватого Сириуса. И среди всех этих сверкающих точек мягко и ободряюще сияла, подобно лицу старого друга, одна большая планета.

Странно, но когда я смотрел на звезды, мои собственные огорчения и все земные заботы казались совершенно ничтожными. Я думал о неизмеримых расстояниях, отделяющих звезды от нас, об их медленном, но неуклонном движении из неведомого прошлого в неведомое будущее. Я думал об огромном круге, описываемом земной осью. Только сорок раз совершился этот безмолвный круговорот в течение всех лет, через которые я промчался на своей Машине. И за эти несколько круговоротов вся деятельность, все традиции, вся сложная организация, языки, народы, литература, вдохновения, даже самая память о человеке, каким я его знал, исчезли из жизни! Взамен этого на земле остались маленькие хрупкие создания, позабывшие о своих великих предках, и белые подземные существа, внушавшие мне ужас!..

Тут я вспомнил о великом страхе, который разделил человечество на два враждебных вида, и впервые с ужасающей ясностью понял, что за мясо мне довелось увидеть в Подземном Мире!..

Нет, это было слишком ужасно! Я взглянул на маленькую Уину, спавшую возле меня, на ее беленькое личико, мерцавшее под звездами, и торопливо отогнал от себя эту мысль.

В ту долгую ночь я старался, насколько мог, не думать о морлоках и, чтобы скоротать время, пытался найти признаки старых созвездий в новых группировках звезд. Небо по-прежнему оставалось очень ясным, и только изредка показывались легкие облачка. Время от времени я впадал в дрему. Наконец, когда я уже порядком устал от своего бдения, на востоке забрезжил слабый свет, будто отражение какого-то бесцветного огня, и выплыла наша старая луна, белая, с острыми рожками. А тотчас же следом, настигая и затопляя лунный свет, появилась заря – сначала бледная, а затем все более яркая и теплая. И не было никаких морлоков – во всяком случае, в эту ночь на холме ни одного из них я не увидел.

Дневной свет рассеял мои страхи, и теперь они казались почти лишенными основания. Я встал. Нога в башмаке с оторванным каблуком распухла у щиколотки, пятка болела. Тогда я снова сел, снял свои башмаки и отбросил их в сторону.

Я разбудил Уину, и мы отправились в лес, теперь зеленый и приветливый, а не темный и зловещий, как ночью. Мы нашли несколько плодов и позавтракали. Скоро мы встретили других прекрасных наземных жителей, которые смеялись и плясали в солнечных лучах, как будто в природе не существовало ночей!