Машинерия портрета. Опыт зрителя, преподавателя и художника

– Возраст. По мере взросления увеличивается нос и нижняя челюсть, затем меняются только мягкие ткани. Постепенно все ткани лица «стекают» вниз, опускается складка верхнего века и кончик носа, губы становятся тоньше, ширина рта увеличивается. Мышцы лица теряют упругость, и мимика становится более расслабленной, вялой. Люди в солидном возрасте кажутся моложе благодаря подвижной или напряженной мимике.

– Форма и глубина морщин: лобных, межбровных, внешнеглазничных, подглазничных, внутреннеглазничных, носогубных, предушных, подбородочных, шейных. Мимические морщины подчеркивают нюансы эмоциональной жизни героя, поэтому требуют отдельного внимания.

– Особые приметы: татуировки, шрамы, родинки и т. д.

Любой пункт может служить триггером, спусковым крючком узнавания. При этом сочетания черт часто обманывают художника: усы и борода сильно меняют форму рта в фас и в профиль, создают иллюзию прогнатизма, прячут утопленный подбородок.

У Александра Лукашенко складка верхнего века закрывает внешний (дальний от переносицы) край глаза, создавая ложное впечатление, что угол между осями глаз направлен вершиной вверх. У Владимира Путина времен первого срока глубокие «жалобные» впадины под бровями вокруг переносицы сочетаются с «кошачьим» разрезом глаз. Эта черта как раз и есть триггер узнавания, ей пользуются многочисленные карикатуристы, при этом безжалостно, каждый по-своему, перевирая форму лица – для них она оказывается второстепенной, непринципиальной.

Внимания требует каждый из перечисленных пунктов по отдельности, но если собирать портрет из фрагментов, как конструктор, нетрудно упустить общее сходство. Самое опасное – начинать с бытовых обозначений разновидностей черт лица: нос картошкой, крючком и т. д. Ценнее взаимные положения и размеры черт, они же контрформы: положение глаз по высоте относительно переносицы и крыльев носа, общая форма надгубья, расстояние от глаза до волос на висках и т. д. Добившись сходства на этом уровне, можно переходить к проработке точных форм каждой детали.

Взрослое узнавание

Сейчас тему узнавания лиц широко изучают и обсуждают в контексте технологий видеонаблюдения. Современные системы пока хорошо справляются только с лицами анфас, но их эволюция набирает ход, и вопрос о том, как уклониться от распознавания лица, тоже становится актуальным. Художник Адам Харви (Adam Harvey) создал набор рекомендаций по макияжу и стрижке для желающих оставаться инкогнито. Название его проекта cvdazzle (computer vision dazzle, ослепление зрения компьютера) отсылает к технике камуфляжа военных кораблей времен Первой мировой – «dazzle camouflage». Тогда абстрактное искусство ненадолго встало на службу военному делу. Контрастные геометрические узоры мешали противнику распознать силуэт корабля и определить направление движения. Это сильно затрудняло торпедирование – но только до того, как появились более совершенные оптические приборы.

Визажи Харви лишают лицо симметрии, и в первую очередь симметрии глаз, сбивая искусственный интеллект с толку на самом первом этапе работы с лицом.

Системы распознавания лиц используют те же принципы, что и человеческий мозг, – просто потому, что они эффективны. Если посмотреть записи траекторий движений глаз при разглядывании лица, хорошо видно, что взгляд фиксируется в первую очередь на глазах и области вокруг переносицы, во вторую – на области под носом и в середине рта. Расстояние между глазами и их глубина – ключевые опорные точки узнавания и анализа лица. Глубина теней вокруг переносицы интересует нас не только как возможный атрибут знакомого лица, но и как способ определить, насколько молод и здоров человек перед нами и принадлежит ли он к тому же этносу, что и мы. На этом этапе мы определяем эмоциональное отношение к человеку на уровне «свой – чужой».

Адам Харви

Фотография с сайта cvdazzle.com

Часто мы понимаем, что лицо нам знакомо (то есть узнавание произошло), но не находим в памяти его более привычный, каталогизированный образ и, пока не найдем ответ, буквально не можем думать ни о чем другом. Бывает, что впервые встреченный человек остро напоминает нам другого, хотя их приметы, включая пол, возраст, цвет кожи, не совпадают. В этих ситуациях работает взрослое узнавание, а детское, более примитивное – отказывает. Приметы мы определяем вполне сознательно, «взрослое» узнавание происходит на более глубоком уровне, который мы в быту называем интуицией, – и всё же осмыслить его не так уж трудно.