Машины Российской Империи

– Будете помогать или нет? Решайте немедленно, Вилл.

– Буду, – сказал он, привычно сунул руку в карман и заозирался в поисках фляжки. – Да, буду. Мы сделаем так, как вы сказали. Зовите своих соратников, отправимся к поезду немедленно. Сейчас ведь уже… сейчас… – он потянул часы из жилетного кармана, посмотрел. – Боже мой, половина шестого! Времени совсем мало, зовите же их!

– Оставайтесь здесь, мы сейчас будем, – сказал я, выходя из комнаты.

Распахнув дверь нашего номера, я почти выкрикнул с порога:

– Мы не уезжаем!

Генри поднял голову. Джейн выглянула из-за дверцы гардероба.

– Что?

– Я заставил Брутмана все рассказать. Он поможет.

– Не может быть! Как ты его заставил?

– Свернул в бараний рог, а потом развернул, – я бросил на диван шляпку и начал стягивать платье. – Он в своем номере, мы говорили только что.

– Но мы… – начала мама. – Мы же должны уехать? Это все слишком опасно, Генри ранен, и… – она замолчала, переводя взгляд с меня на отца и обратно.

– Сотни людей, Джейн, – сказал он. – Император. И, вероятно, война. А это значит – еще сотни тысяч жизней… Может, и миллионы.

Джейн, прикрыв дверцу гардероба, медленно пошла через комнату. Она смотрела в пол, и лицо ее было таким потерянным, поблекшим, что мне стало мучительно жалко ее, но тут она встряхнулась. А после села на «шпагат». Прямо в платье, разведя в стороны руки, с громким выдохом опустилась на пол – и тогда сквозь черты ее, как теплый солнечный луч в тусклом окне, проступила та цирковая девчонка, которую я иногда, из года в год все реже, замечал в ней.

Лицо ее стало задорным и бойким, молодым, даже юным, и еще оно порозовело, и небольшие морщины в углах глаз пропали, как не бывало. Потом Джейн Визарди оттолкнулась от пола, сложив ноги, будто ножницы, распрямилась и сказала:

– Мы сделаем это.

Всего пара минут ушла на то, чтобы в очередной раз сменить одежду. Теперь мы напоминали механиков или машинистов, только вместо кепи были вязаные шапочки, а вместо тужурок – куртки. Мы вышли в коридор, а когда приблизились к номеру инженера, услышали громкий раскат грома и увидели пробившуюся из-под двери вспышку молнии. Распахнув дверь, я прыгнул внутрь.

Штора была сдвинута, окно распахнуто, в номере никого. В темноте снаружи шелестел дождь.

– Где он? – спросила Джейн.

Я бросился к окну. В пелене дождя сверкнула молния, озарив силуэт, замерший на карнизе сбоку от окна.

– Брутман, назад! – приказал я, высовываясь дальше.

С высоты второго этажа было трудновато расшибиться насмерть, к тому же внизу рос кустарник. Хозяин номера просто решил сбежать. Когда я увидел его, он стоял, запрокинув голову, с фляжкой у рта. Мое появление сопровождалось мощным громовым раскатом, от которого екнуло в груди, а здание гостиницы дрогнуло. Выпустив флягу, инженер вскрикнул и попытался прыгнуть, но я ухватил его за плечо и рванул обратно.

Перевалившись через подоконник, Брутман упал на пол, я тоже едва не упал, но сумел удержать равновесие.

– Я… вы… – простонал он, встав на колени.

– Сбежать надумал?! – гаркнул я, склоняясь над ним и хватая за грудки. – Слабак!

– Да как вы смеете! – он вдруг с отчаянной силой оттолкнул меня, и в этот раз я бы точно опрокинулся на пол, если бы меня не поддержали стоящие сзади родители.

Ожесточение на лице Брутмана сменилось решимостью, он тряхнул головой, вскочил и воскликнул:

– Это была минутная слабость! Я хотел сбежать, но теперь я готов действовать! Говорю вам: я готов, господа! И дамы, – добавил инженер, приглядевшись к Джейн.

– Ваши сообщники точно покинули состав? – спросил Генри. Его раненая рука висела на перевязи под тужуркой, в другой был револьвер.

– Я сам видел, как паровая тележка увозила их в гостиницу для служащих, – заверил инженер. Вид у него был деятельный и почти что бодрый. Вот только мне не нравилось, как он иногда быстро облизывает губы, а еще то и дело зыркает по сторонам, словно не может надолго сосредоточиться на чем-то, задержать взгляд в одной точке. Да и говорил Брутман сбивчиво, невнятно. Но сейчас он, по крайней мере, был готов действовать заодно с нами и, насколько я видел, не обманывал.

– Но они могли вернуться, – заметила Джейн.

– Это вряд ли, мисс. В любом случае, мы возьмем таксо, в два счета домчимся до купола и все узнаем. У нас даже есть повод для визита на «Самодержец»: по регламенту его необходимо развернуть, чтобы во время торжественной церемонии он не выезжал из-под купола задом. Позвольте, я только… – он огляделся, увидел свой котелок на полу, поднял его, очистив рукавом, нахлобучил на голову. Схватил черное пальто, надел и спросил:

– Ну, что же мы медлим? Уже без четверти шесть! Кто бы вы ни были, где бы ни служили, я готов идти с вами. Вперед! Кстати, как мне обращаться к вам?

Генри, покосившись на Джейн, ответил:

– Называйте меня Старший Механик. А ее – Младший Механик. И не забудьте, что эта дама – механик-женщина, первая в своем роде, прибывшая с вами из Британии. А юноша…

– А юношу зовите Главным Механиком, – заключил я.

3