Машка Самбо и Заноза

Клюквин пропустил эту похвалу мимо ушей. Он снова заговорил, что сделана только половина дела, что надо механизировать удаление с пола воды.

— Ты вот чего, — сказал он, — ты достань тряпку и вытирай пол, а я посмотрю, что тут можно придумать.

Заноза извлекла из-под мойки тряпку и стала вытирать ею мокрый пол. Изобретатель следил за каждым ее движением: он наклонялся, держась руками за колени; он садился на корточки, глядя, как Люся возит тряпкой по полу; он подымался на цыпочки и вытягивал шею, когда Люся выжимала тряпку над мойкой. Однако на сей раз он ничего придумать не смог. Он попрощался с Занозой, сказав, что позвонит, как только у него появится какая-нибудь идея. А вечером для Люси началась жизнь, которую в книжках зовут жизнью на вулкане.

Неприятности

Сначала все было очень хорошо. Папа, который работал начальником геодезической партии и которому до смерти надоели командировки, сегодня узнал, что ему уезжать не через неделю, а через два месяца; мама, работавшая юрисконсультом, сегодня отсудила в пользу своего завода двенадцать тысяч рублей с какого-то другого предприятия; бабушка была очень довольна, что наконец-то выгнали из совета пенсионеров некоего Крынкина, клеветника и склочника. Кроме того, у нее отлично получилось новое блюдо — треска с майонезом, запеченная в духовке. Когда у взрослых в семье настроение хорошее, тогда и детям не на что жаловаться.

После ужина все остались сидеть за кухонным столом. Папа, облаченный в теплую пижаму, читал журнал «Наука и жизнь», мама вязала себе джемпер. Папа прочел вслух несколько анекдотов из отдела юмора, мама рассказала о том, как глупо себя вел юрисконсульт кожгалантереи. Все очень смеялись.

Тут бабушка решила внести свою лепту в общее веселье. Она откинулась на спинку стула, скрестила руки на полной груди и сказала, хитро улыбаясь:

— Ну, а теперь, граждане, интересно было бы узнать, что это вытворяла наша Мария сегодня на кухне.

Маша выпрямилась и широко открыла глаза:

— На кухне?

— Да, именно здесь, на кухне.

— Когда?

— А вот тогда, когда никого в доме не было. И ты, милая, не прикидывайся, у меня тоже наблюдательность есть.

Маша замотала головой:

— Ничего не понимаю!

— Не понимаешь? Ах, ты, значит, не понимаешь? А кто сегодня в кухне пол мыл? — с торжеством вопросила бабушка и, прищурив левый глаз, уставилась на Машу правым.

Только теперь Заноза смекнула, в чем дело. Ей стало не по себе. Маша тупо смотрела на бабушку.

— Пол?.. — машинально переспросила она.

Папа с мамой переглянулись.

— По правде сказать, я тоже ничего не понимаю, — пробормотала мама. — Михаил, ты что-нибудь понимаешь?

— Гм! Я тоже что-то не очень...

И тут бабушка рассказала, как она вернулась домой, как вошла на кухню и как ей бросился в глаза чисто вымытый пол, который она только собиралась сегодня вечером вымыть.

— Да не мыла я никакого вашего пола! — уже громко воскликнула Маша. — Понимаете, не мыла!

Мама склонила голову набок и опустила вязанье себе на колени.

— Машка! — укоризненно сказала она. — Ну до чего же ты все-таки тяжелый человек! Ну чего ты злишься? Ведь бабушка тебя ни в чем не обвиняет. Бабушка прекрасно понимает, что ты могла нечаянно разлить или рассыпать какие-нибудь химикалии... Пойми ты, ничего тут дурного нет. Наоборот, это хорошо, что ты догадалась убрать за собой. Какая ты...

Мама не договорила, а Заноза съежилась. Сидевшая с ней рядом Самбо поднялась со стула. Серые глаза ее сузились, скуластое лицо порозовело.

— А я говорю, что я вашего пола не мыла, — сказала она глухим басом, затем она уперлась кулаками в бока, посопела немного и закричала сквозь слезы уже во весь голос: — Я вашего пола не мыла! Ясно вам? Не мыла! Не мыла!

Треснула дверь, ведущая из кухни в переднюю, хлопнула дверь, ведущая из передней на лестницу. Оставшиеся в кухне молчали по крайней мере минуту.

— Что за характер все-таки! — вздохнула мама.

Папа посмотрел на Люсю:

— Люська, а ты, случайно, не того... пол не мыла?

Едва только бабушка завела разговор о поле, Люся стала напряженно думать, как ей поступить. Сказать, что это она вымыла пол? Но тогда ее спросят, зачем она это сделала. Сказать, что ей захотелось помочь бабушке? Но в такую добродетельность едва ли кто-нибудь поверит. Значит, честно рассказать про поломоечную машину? Но тогда придется поведать и о том, как мочили в воде электрополотер, а Люся не была уверена, что бабушка это одобрит.

Пока Заноза раздумывала обо всем этом, Маша уже раскричалась, захлопала дверьми, и Люся поняла, что признаваться в чем-нибудь уже поздно. Она слегка пожала плечами и взглянула на папу с грустным удивлением.

— Ну папа... ну ты скажи, зачем мне это нужно?

Бабушка вздохнула и покачала головой.

— Что я люблю в своих внучках, так это откровенность, — сказала она. — Пол кто-то из них вымыл из каких-то своих тайных побуждений... Хотя бы из вежливости могли бы соврать, что хотели сделать приятное бабушке. Так нет: «зачем мне это нужно», и всё тут!