Масик

Кот отвернулся от крысы, снова посмотрел вперед, и увидел свет там, впереди. Вскоре он вылез из маленькой, не закрывающейся каморки, и оказался в длинном узком коридоре. За этим коридором, вдали, обозначился выход: пролёт, где вверх шла лестница со ступенями. Свет шёл сверху. «Надо побыстрей выбираться отсюда!» – подумал бедный Масик, озираясь затравленным зверем. Но вдруг впереди дверь, ведущая в одно из подвальных помещений, внезапно открылась, и взору кота предстала внутренность слесарной каптерки, заваленная железяками, мусором и пустыми бутылками. Кроме того, вышедший оттуда человек представился Масику тоже потенциальным охотником за его кошачьей шкуркой, как и те, что пытались его поймать на улице. Поскольку незнакомец смердел таким же перегаром и был одет в старую кожаную куртку, весьма грязную и явно с чужого плеча. И кота он уже заметил. Миг – и вот он уже погнался за ним, тяжело дыша.

Масик припустил по коридору подвала в обратную сторону, и поспешно искал, куда бы ему скрыться. «Ну и бомжатник!» – подумал кот. Он отчаянно добежал до самого конца, никуда не сворачивая, хотя видел перед собой лишь тупик, стену, вернее, перегородку с дверью посередине. Но – о, счастье! Подбежав близко к двери, заделанной фанерой, он заметил в ней довольно большую зияющую брешь: похоже, что кто-то пробил её ударом ноги. И эта брешь была такой, что среднего размера кот легко бы смог в нее протиснуться, удрать от преследователя. «Мужик здесь явно не пролезет. Разве что – вынесет всю дверь, целиком, – спасаясь через дыру, успел подумать Масик. – А значит, я спасен!»

На другой стороне от двери, заделанной фанерой, было светлее, поскольку здесь горели лампочки на потолке. Вдоль обеих стен подвального коридора здесь также шли ряды многочисленных маленьких помещений. «Наверное, подвальные склады», – подумал кот. Однако, пробегая мимо одной из последних боковых дверей, он явственно услышал звук льющейся воды и мужской голос, громко распевающий песню про то, как «по Дону гуляет казак молодой». «Наверное, там – душ. И, скорее всего, этот дом – какая-то рабочая общага», – понял Масик. За дверью в душевую, в конце коридора, он уже видел площадку и лестницу, ведущую наверх. «Надо подняться по этой лестнице – там, скорее всего, тоже последует длинный коридор, с комнатами по обе стороны. А потом, останется только мимо вахты прошмыгнуть…», – и кот весь собрался, чтобы достигнуть желанной свободы.

Масик проворно взобрался по лестнице, и по первому этажу двинул в обратном направлении, действительно, мимо двух рядов дверей, по обе стороны длинного коридора. «Здесь двери более цивильные, с занавесочками, ковриками и обувью перед ними, и все до одной покрашены белой краской, как в больнице… Точно – общага. Коляски стоят, шкафы какие-то, даже – велосипед. А вот и вахта! Пройду мимо – вальяжно, будто так и надо», – подумал кот. Вахтерша сидела в отгороженном помещении, за стеклом. Но дверь в это помещение была приоткрыта. К дверям же, ведущим на улицу, вела небольшая лестница, спускающаяся от площадки с вахтой. Масик, уже чувствуя запах улицы и свободы, стремглав пронесся мимо дверей вахты, и начал спускаться.

– Ой! А это – что? Кто кота завел? – заорала вслед ему вахтерша, которая даже вылезла на площадку из своей будки. «Сейчас… Поймает», – у кота ёкнуло сердце.

Но тут, на его кошачье счастье, открылась входная дверь, и в ней показалась средних лет женщина в бигудях и халате, с кипой только что снятого на улице полувысохшего белья. Масик опрометью проскочил мимо несчастной тётки, юркнул в приоткрытую дверь, и при этом чуть не сбил женщину с ног. Бельё она, конечно, выронила. «Простите, дамочка, но я – очень спешу», – мысленно извинился кот, и был таков.

Вот и улица. «Свобода! Только… Без эйфории… Не расслабляться пока, – приказал он сам себе. – А бежать надо в сторону, противоположную злополучным кустам. Угол дома – поворот. Осторожно: теперь проезжая часть. И вновь – пошли дома. Только пониже. Потом будет подъем вверх. Ступеньки… После подъема – улицы, улицы, бесконечные улицы… Я устал. Я есть хочу! Очень хочу! Мяу! Мяу!» – бедный кот все бежал и бежал вдоль улиц, куда глядели его желто-зеленые выпученные глаза. И долгое время по-прежнему боялся остановиться.

«Тьфу ты, опять машина. Выехала внезапно. Чуть под неё не попал. Нельзя же все время бежать! И район города незнакомый… Впрочем, будучи котом, с трудом узнаю город. Всё такое большое… Присесть, отдохнуть бы. Только – где? Площадь какая-то впереди… Ой, теперь узнаю места! Соборная площадь! Добегу сейчас до автобусной остановки – и буду там сидеть, отдохну. Вон – остановка автобуса. На ней никто не поймает, чтобы съесть. Там людей много», – и наконец, полностью измученный и уставший от непрерывного бега по городу, Масик нашел временное пристанище для передышки.

*