Маск: Тэйри

С безумной расточительностью Джубал заказал бутыль выдержанной «Баратры» первого урожая, стоившую ему дневного заработка. Прихлебывая вино, Сьюна рассеянно смотрела в окно на вечерний бульвар. Не найдя лучшего предлога продолжить беседу, Джубал сказал: «Итак, свадьба леди Миэльтруды и Рамуса Имфа не состоится. Она печалится по этому поводу?»

«Миэльтруду не поймешь. Она удивительно умеет скрывать свои мысли. Порой мне казалось, что Рамус ей безразличен, но в то же время она из кожи лезла, чтобы ему понравиться. Может быть, она просто любит поиграть в кошки-мышки, кто ее знает? Со мной она не откровенничает».

Джубал снова наполнил бокал собеседницы: «Со мной произошло нечто странное, внушающее серьезные опасения».

«Я думала, глинты ничего не боятся — или, по крайней мере, не показывают, что боятся».

Джубал глубоко вздохнул: «Вы помните, что произошло в Парларии?»

«Конечно. Как такое забудешь?»

«Вечером того же дня меня схватили судебные исполнители с ордером, предписывавшим исправительную пытку. Ордер, подписанный Миэльтрудой, был незаконно утвержден арбитром. Нэй Д'Эвер не прислушивается к моим жалобам — я намерен узнать всю подноготную».

«В этом нет, на самом деле, никакой тайны. Миэльтруда стыдится происшедшего. После того, как Рамуса отвергли, мы — Миэльтруда и я — встретились с ним в буфете Парлария. Миэльтруда упомянула о вашей роли в событиях, и Рамус пришел в ярость. Он заявил, что его оклеветали абсурдными измышлениями, и что вы заслуживаете хорошей порки — десяти, может быть двадцати ударов березовыми розгами. Миэльтруда развеселилась и заявила, что такое обращение собьет с вас, как она выразилась, «смехотворную глинтскую спесь». Рамус Имф сказал: «Рад, что мы сходимся во мнениях. Нам ничего не стоит сейчас же подняться в управление и выписать ордер. Но вы должны его подписать — мне не позволяет достоинство». Миэльтруда была в проказливом настроении, притворяясь дерзкой шалуньей. Она что-то пила и смеялась, крутя головой так, что волосы разлетались облаком. Когда Рамус принес бумагу, она беззаботно ее подмахнула, не глядя. Вот и все. Не судите Миэльтруду слишком строго — она флиртовала и не понимала, что делает».

«А вы понимаете, к чему могло привести ее баловство? Меня собирались накачать гиперасом, вымочить в растворе герндайка и оставить умирать ночью на пляже с костями, переломанными в тринадцати местах!»

«Что же случилось? Вы живы».

«Жив! Только благодаря счастливой случайности я сумел справиться с двумя исполнителями. Миэльтруду и Рамуса мне благодарить не за что».

Сьюна задумчиво заметила: «Рамус Имф безжалостен к врагам. Но с друзьями он бесконечно щедр».

«Таким образом, вы одобряете его поведение?»

Сьюна пожала плечами: «Рамус — энергичный, привлекательный мужчина. Поговорим о других вещах. Вы теперь выполняете поручения его высокопревосходительства? В каком качестве?»

«Мне предстоит опасное задание. Я с удовольствием обсудил бы его с вами, но обещал не распространяться».

«Как интересно! Так вы — тайный агент Третьего отделения?»

«Третьего отделения? Там я работаю инспектором постоялых дворов».

«Не скромничайте. Общеизвестно, что Третье отделение — тайное разведывательное бюро. Ваш начальник, конечно, Эйвант Дасдьюк? Романтика, да и только! Вам необычайно повезло! Говорят, агенты Третьего отделения не ходят на службу по расписанию и получают сотни тольдеков».

«Я еще не достиг столь привилегированного положения. В день выдачи зарплаты я получаю коротенький столбик медных монет».

«Его превосходительство знаменит бережливостью — как в отношении собственных денег, так и в отношении общественных средств. Никогда не говорите ему то, что я вам рассказала. Обещаете?»

«Обещаю. Вы можете мне доверять — безусловно».

Сьюна допила вино и поставила бокал на стол: «Мне нужно идти. Пожалуйста, остановите экипаж».

«Я провожу вас домой».

Сьюна прикоснулась пальцами к руке Джубала — вверх по руке пробежала нервная дрожь.

«Не забывайте, я из рода Мирцей. Увидев меня с таким человеком, как вы, мой отец будет очень волноваться».

«А вы? Вас тоже смущает то, что я — глинт?»

Сьюна замялась: «Будем откровенны. Здесь я не смущаюсь. Мне нравится быть в вашей компании. Я считаю, что вы — замечательный человек, и не ваша вина, что вы родились в Глентлине. Но в другой обстановке, когда за мной следят родители и друзья, мне не достает храбрости нарушать традиции».

«Но я смогу увидеть вас снова?»

«Да, но мы не можем встречаться на людях».

Джубал наклонился, сложил ладони Сьюны в своих руках: «Могу ли я надеяться на ваше благорасположение?»

Сьюна тихонько высвободилась: «Проезжает кеб — позовите его!»

Джубал остановил кеб и помог девушке в него подняться. Сердце его билось тяжелыми частыми ударами. Сьюна протянула ему руку: «Всего наилучшего, Джубал Дроуд».

«Когда я вас увижу снова?»

«Позвоните мне домой. Назовитесь Аладаром Цзанто. Никому не говорите, что мы друзья, а то у нас будут неприятности».

«Слушаюсь и повинуюсь!»

Кеб покатился по бульвару. Тусклый задний огонь пропал во мраке. Джубал повернулся и пешком направился к своему скромному жилищу.