Маск: Тэйри

«Мы говорили о двух тысячах».

Джубал выскользнул из будки, прошел в глубокую тень и побежал, стараясь не шуметь.

Казалось, кеб поехал быстрее. Повернув за угол, Джубал спрятался в подворотне. Кеб, выезжавший из проезда Спрейда, направился в другую сторону.

Выйдя на улицу, Джубал продолжил бег на цыпочках. Вскоре повстречался другой кеб. Забравшись в высокую узкую кабину, он назвал адрес Д'Эвера.

По темным, обсаженным деревьями бульварам, вверх по склону холма и вдоль длинной косы Чам громыхал неуклюжий экипаж. Свернув на въездную аллею Д'Эверов, он остановился у портика.

Фланиш чуть приоткрыл дверь, поманил скрюченным пальцем. Джубал зашел в особняк и двинулся за мажордомом по коридору. Они прошли мимо гостиной, откуда доносились голоса и смех — заглянув на ходу в сводчатый проем, Джубал увидел группу оживленно сплетничавших молодых людей с хрустальными бокалами в руках — среди них была Сьюна Мирцея. Она подняла голову и, наверное, заметила Джубала, хотя смотрела немного в сторону и вдаль.

Нэй Д'Эвер ждал в библиотеке — перед ним на столе лежала сложенная пополам газета: «Ваши похождения общеизвестны. «Бесстрашный подвиг безымянного героя», надо же!»

«Мое имя не упомянуто? Никто меня не узнал?»

«Какое это имеет значение?»

Джубал давно уже решил, что в обществе Д'Эвера следовало внешне сохранять спокойствие, не уступающее наглому хладнокровию собеседника: «Хотелось бы знать, что именно случилось и почему. Короче говоря, кто сообщил мое имя и описал мою внешность? Трудно предположить, что произошла ошибка. Если нет, кто меня предал?»

«Любопытные вопросы, — отозвался Нэй Д'Эвер. — Опишите события, подробно».

«Подлетая к Визроду, я ощутил странную тревогу, подавленность. Вайдро, брат моего отца, учил меня никогда не пренебрегать предчувствиями. Не забывая о прелестях визродского гостеприимства, я насторожился. После посадки, заходя в аэровокзал, я приготовился к самому худшему — как оказалось, не зря. В зале ожидания, в стороне, стоял приземистый субъект в темно-синем квате. Он ничем не показывал, что интересуется моим прибытием, но двинулся за мной, как только я прошел к выходу. Оказавшись на улице, я остановился, будто поджидая кого-то. Субъект в синем квате вышел за мной, отступил в сторону на несколько шагов, развернулся и прицелился из пистолета. Я бросился на землю — выстрел поразил несчастного, проходившего за моей спиной. Прежде, чем убийца успел выстрелить снова, я метнул нож ему в шею».

«И поторопились, — проворчал Нэй Д'Эвер. — Следовало схватить его и выяснить, кто он такой».

«Неужели? По-вашему, я должен был подставить себя под второй выстрел? Вам следовало бы пройти курс оборонной тактики в вашем собственном учреждении. Так или иначе, я не хотел, чтобы меня узнали. Подобрав нож, я вытер его о сорочку стрелка — ему она больше не понадобится — и поспешил скрыться».

«В этом отношении, по меньшей мере, вы проявили такт, — Д'Эвер приподнял лежавшую перед ним газету. — Жертвой преступления стал Кансарт, высокородный магнат из рода Вэйгардов. Убийство поставило в тупик всех, кто знал Кансарта — никто не может объяснить, какими мотивами руководствовался стрелявший. Несколько случайных свидетелей, как выражается автор статьи… «воздали должное мужеству молодого человека, очевидно простолюдина неизвестного происхождения, но по некоторым признакам уроженца Глентлина. Юноша, сохранивший присутствие духа и действовавший с завидной сноровкой, вывел из строя продолжавшего целиться безумца, по сути дела прикончив его на месте. Скромно отказавшись выслушивать поздравления окружающих, молодой человек сразу удалился с места происшествия. Скорбящие родные и близкие спешат выразить благодарность неизвестному защитнику чести рода Вэйгардов»…» Нэй Д'Эвер брезгливо отодвинул газету указательным пальцем.

«Вопрос остается открытым, — упорствовал Джубал. — Кто организовал нападение? Еще важнее — от кого наемник узнал, когда и как я должен был вернуться?»

Нэй Д'Эвер поджал губы: «Вам полезно было бы научиться подвергать сомнению слишком очевидные, поверхностные выводы и отказаться от манеры задавать в лоб риторические вопросы, мешающие сосредоточиться на немаловажных, но не бросающихся в глаза обстоятельствах».

«Позвольте задать вопрос по-другому. Известно ли вам, кто замыслил покушение на мою жизнь?»

«Рамус Имф — таково было бы самое естественное предположение».

«Тогда какого черта… то есть, скажем так. Знаете ли вы, каким образом Рамусу стали известны место и дата моего прибытия в Визрод?»

«Кто-то ему сообщил».

«Кто?»

«У меня еще нет достоверных сведений. Оставим эту тему. В конце концов, дело второстепенной важности не должно…»

«Второстепенной важности? Только не для меня! Я решительно протестую!»

«Понятно. Отвлечемся, однако, на некоторое время и обсудим то, что вам удалось выяснить на Эйзельбаре. Насколько я понимаю, вы приехали не с пустыми руками?»

«Конечно, нет. В том, что касается второй причитающейся мне выплаты, судя по всему существует расхождение относительно того, составляет ли эта сумма две или три тысячи тольдеков…»