Маска

Со скамей в темноте поднялась небольшая армия, дотоле отдыхавшая в ожидании начала операции и солдаты десятками отправлялись наверх, на крышу и во флигели храма, чтобы занять огневые позиции. Крюгер надела маску и быстро удалилась, в главном зале осталась лишь Восьмая рота подразделения "Плуг" и двадцать стрелков подразделения "Жернова" в полной боевой экипировке. Оставалось совсем немного, ещё совсем чуть-чуть и я смогу покинуть этот протухший город.

Расследование кэлмонарского религиозного прецедента с первых шагов не задалось. Агенты Имперры, как явные, так и тайные, посланные в город для добычи информации, либо исчезали, либо не могли сообщить ничего более-менее ценного. Сам факт исчезновения опытных следователей вызвал у меня тревогу, так что после засылки нескольких особо доверенных и надёжных следователей во главе с Крюгер, я прибыл в Кэлмонар лично. И ничего не прояснилось.

Куда бы ни совали носы мои пролазы, какие бы двери ни распахивали ударом ноги мои ревизоры, везде и всюду властная структура Кэлмонара представала перед ними стерильной как операционная, точной как мергерский часовой механизм, непогрешимой как Священное Писание, вылизанной до блеска бюрократической машиной. Все цифры совпадали, все законы соблюдались, все чиновники исправно являлись на службу, блюстители правопорядка щеголяли блестящей репутацией.

Последнее наряду с ещё двумя факторами, тревожило меня больше всего.

Первым из этих факторов было то, что верующие люди продолжали игнорировать религиозный аспект жизни, и ситуация эта менялась лишь когда за тем или иным храмом устанавливалось наблюдение. В таких случаях храм быстро наполнялся прихожанами и изо всех дыр начинали звучать старательно выводимые хоралы.

Второй фактор — это вонь. Уж не мне, бывшему рядовому следователю Ночной Стражи, морщить носик от неприятных запахов, не мне, тому, кто на брюхе обползал все тёмные закутки самых опасных районов Старкрара. Уж там-то я нанюхался ароматов, рядом с которыми общественный сортир сойдёт за благоухающий розовый сад. С Кэлмонаром всё было иначе, вонь его стояла повсеместно, заполняла все улицы и поднималась из всех канализационных люков. Причём вонь эту чувствовал только я в силу её энергетической природы. Я видел её как потоки бледно-сиреневого пара, клубившиеся над крышами кэлмонарских улиц, и, не в силах спрятаться хоть где-либо, выворачивался наизнанку от неконтролируемых рвотных спазмов. Сильно же ты протух, город Кэлмонар.

Вот уже несколько лет я руководил организацией, имеющей жёсткую военизированную структуру, обширную сеть шпионов, неограниченные материальные ресурсы, высшие полномочия, а также собственные военные силы внутри страны, не подчинявшиеся генеральному штабу войск. У меня было право расследовать преступления любого уровня и карать представителей высших привилегированных кругов. Неприкосновенных не осталось, я мог вызвать в суд любого лорда, любого высокорожденного тэнкриса, к какой бы семье он ни принадлежал. При всём при этом порой я чувствовал себя ужасно беспомощным, как в этом деле.

Властей Кэлмонара не на чем было поймать, не за что уцепиться, ни к чему привлечь. Полная круговая порука, и что самое паскудное, эти твари не желали говорить! Мы брали отдельных индивидов и подвергали дознанию разных уровней вплоть до того, что я лично применял свой Голос, а это похлестче свежевания заживо. Ничего. Вопли, стоны, мольбы, но всё вяло, всё… неискренне, будь я проклят! Допрашиваемые исторгали сплошной поток зловонного психического "пара" вместо страха, отчаяния, боли. Тухлые жители тухлого города, от которого тошнило. Я ничего не смог добиться, ведь нельзя вырвать информацию из того, кто реагирует на пистолет, приставленный к голове родного ребёнка вялым мычанием. Имперра оказалась по-настоящему бессильна впервые за долгие годы. Что я мог? Нагнать в Кэлмонар солдат и начать хватать каждого третьего, если не второго?

В этом положении настоящим спасением явился отец Михаил, служитель Все-Отца, который сам вышел на Крюгер и, когда убедился, что ей можно верить, предстал передо мной. О, у святого отца нашлось много ответов на самые животрепещущие вопросы. Невысокий, среднего роста священник, худой с поседевшими на висках волосами, коротко стриженой бородой и усами на морщинистом лице. Я видел много таких же заурядных людей, однако внутренний мир отца Михаила мне сразу понравился, сильный разум, душа чистая настолько, насколько это возможно для взрослого человека. Он поведал нам длинную, интересную, очень странную и, следует отметить, довольно жуткую историю о том, что сам святой отец именовал "Падением Кэлмонара".