Маска

Чтобы оказаться подальше от территорий подконтрольных городу-государству Талогар, которые, это нельзя было не отметить, превосходили размерами многие государства мира под Луной, мы были вынуждены сделать немалый крюк и пробороздить вечную ночь над землями Охшаора, Вхагона, Лаагафа и Сеоппа, дабы приблизиться к центру мира в Темноте с условного юго-востока. Нигде нам не чинили препятствий, не задерживали и не спрашивали, кто мы такие и куда летим — замысловатый герб Оборотной Империи служил универсальным пропуском, так как она вела торговые дела со всеми правителями сего мироздания и имела авторитет.

Центром мира в Темноте являлся континент, не такой большой, как некоторые прочие, но и не столь малый, чтобы именоваться просто островом. Необитаемая чёрная пустошь, на которой ничто не росло и не жило, ибо именно на этом континенте, в центре мироздания, разверзалась пропасть, окаймлённая горами-клыками и ведшая вглубь, в саму Темноту.

Цойдагант не смог подлететь непосредственно к разлому, зверь слишком боялся того, что было там и никакие усилия погонщика не заставили его проделать остаток пути. Вместо этого на склон одной из гор был высажен экспедиционный отряд, набранный из разномастных демонов Темноты, служивших Аволику, его самого и нас с Себастиной.

То восхождение осталось в памяти лишь как один смазанный и долгий путь вверх по крутым тропам и отвесным каменным стенам, проделанный в полном молчании и во мраке, разгоняемом немногочисленными фонарями. Я сбился со счёта привалам для сна и пищи, после которых приходилось продолжать путь. Не было ни снега, ни пронизывающего ветра, и как бы высоко мы ни поднимались, атмосфера не разряжалась.

Аволик, ведший отряд, будто не замечал, что постепенно, ряды его слуг тают. То один, то другой демон исчезал с глаз, и чем выше мы забирались, тем чаще отродья Темноты растворялись во мраке.

— Тут нечему удивляться и не на что злиться, — ответил оборотник, когда я обратил его внимание на дезертирство демонов, — скоро нас останется всего трое, митан, а остальные вернутся к цойдаганту.

— Разве они не должны следовать за вами всюду и подчиняться беспрекословно?

— Сей случай исключителен. Мы идём на встречу с той, что породила весь демонический род, на встречу с богиней. Согласитесь, тан л'Мориа, немногие верующие искренне жаждут столкнуться лицом к лицу со своими божествами. Особенно с такими жестокими как Темнота.

После этого я стал внимательнее приглядываться к Себастине и искать в ней признаки зарождающегося страха перед грядущим. Она пришла ко мне из Темноты, и, являясь частью меня, в равной степени была и частью Тёмной Матери.

В конце концов, демоны исчезли окончательно и последний отрезок пути мы проделали втроём.

Вершина горы нависала над бездонной пропастью, а по сторонам от неё вздымались горы-двойники, образуя цепь, похожую на огромную зубастую челюсть. Оборотник, шедший впереди во время всего пути, не изменил этой привычке и под самый конец. Он первым достиг обрыва и встал на самом его кончике, чтобы взглянуть вниз.

— Она знает, что мы здесь и скоро появится. Тан л'Мориа, пожалуйста, займите моё место.

Эдвард Д. Аволик отошёл, позволив мне встать над пропастью.

— Если не хотите, можете не смотреть вниз.

Но я уже посмотрел. И удивился тому, что не сошёл с ума мгновенно. Мимолётного взгляда хватило на то чтобы понять — все, что было прежде, и всё, что я мог бы вообразить в самых худших кошмарах, не шло ни в какое сравнение с тем, что поднималось снизу дабы увидеть меня.

Она зацепилась за край пропасти и горы стали крошиться от её прикосновения. Она возвысилась до небес и склонилась над жалкими искорками жизни, что с ужасом ждали её внимания. Она обратила к ним взгляд тысяч пылающих очей и разверзла спою пасть, но мир, что был сотворён ею и ею же являлся, остался нем.

— Отведи свой взор, дитя, или погибнешь. — Чужой голос Себастины пророкотал совсем рядом, и могучие руки развернули меня спиной к Темноте. Но и лицом к Темноте. — Утри кровавые слёзы.

Она протянула мне батистовый платок, изъятый из моего же кармана и аккуратно, даже с нежностью, вытерла струйки крови с моих щёк.

— Бриан, мой мальчик, мой драгоценный ключ, мои драгоценные врата. Как долго я ждала возможности увидеть тебя.

Себастина улыбнулась, склонила голову чуть набок и медленно погладила меня по плечам.

— Чего ты хочешь от меня?

— Всё просто. Ты лишь должен исполнить мою волю.

Поцелуй был внезапным, жестоким, навязанным стальной хваткой дракулины, но всё растворилось во взрыве, что расколол мою сущность шквалами испепеляющих видений.

— Она перевернула весь мой мир, что слишком часто случается в последнее время.

— Если я правильно понял, она желает, чтобы вы, тан л'Мориа, помогли ей проникнуть в мир под Луной.

— Вы неправильно поняли, господин Аволик. Темнота не высказала желание и не приказала, она довела до моего сведения, что я открою ей путь в мой мир. Для неё это уже свершившийся факт.

И в отличие от талогарского посла, я не могу просто всадить кинжал ей в череп.

— Экая оказия…

— Это вы о чём?