Маска ангела

Они кружили, разглядывая друг друга в упор, и лицо «ангела» ни разу не дрогнуло, не изменило спокойного, даже отстраненного выражения. Оппонент точно зачет сдавал или норматив и знал наперед все свои ходы и ответку соперника. Ему было неинтересно, он знал, чем эта кадриль закончится, но при этом торопился, очень спешил. И промахнулся еще раз, Илья пригнулся, схватил кейс, прижал к животу на манер щита и ринулся вперед, угадал следующий маневр, отбился, отпрыгнул и швырнул кейс убийце в голову. Тот машинально поднял руки, перехватил снаряд на лету, и этих секунд хватило. Илья пригнулся, бросился киллеру в ноги, подшиб его, повалил, вывернул руку с ножом, да так, что киллер зло и матерно выдохнул от боли. «Ангел, говорите, бессмертный? Да хрен тебе…» — Илья вырвал у него нож, отбросил вбок и тут получил такой удар в подбородок, что зубы лязгнули, а свет на мгновение померк перед глазами. Потом еще удар, еще, в живот, по ребрам, в грудь, воздуха не хватало, перед глазами все плыло от боли, на плиты козырька капала кровь из разбитой губы. «Ангел» уже вскочил на ноги и тянулся за ножом, Илья схватил убийцу за щиколотку, дернул на себя, того мотнуло, но он устоял, успел опереться ладонями о край бортика и теперь вырывался, дергался, как Артемьев недавно, и тяжело дышал. Лысина у него взмокла, белки глаз побагровели, Илье показалось, что киллер вот прямо сейчас у него на глазах превратится в волка, мутирует от злости и ярости, и сам был готов в это поверить. Приподнялся на локтях, врезал убийце коленом в живот, добавил еще раз согнутыми пальцами в кадык. Тот сразу обмяк, еще держался, но из последних сил, нависал над дорогой, Илья кое-как извернулся и толкнул убийцу ногами в грудь, потом в живот, потом еще раз и остановился, когда подошвы врезались в пустоту.

На козырьке никого не было, у стены по-прежнему лежала винтовка с оптическим прицелом, валялись гильзы, пустой кейс и нож, а убийца исчез. «Улетел, он же ангел». — Илья сел, вытер с лица кровь и посмотрел вниз — там на тротуаре лежал человек. Он был еще жив, он пытался подняться или ползти, дергался, приподнимался над асфальтом и снова падал, и тут Илья понял, что это конвульсии: тот, внизу, еще жив, но, что называется, на рефлексах. Раздался крик, потом к убийце подошел кто-то из прохожих, потом еще один, кто-то торопился обежать это место стороной, а кто-то смотрел вверх. Илья отполз от бортика, поднялся на ноги и стоял так с минуту, переводя дух. Снова глянул вниз, на собравшуюся небольшую толпу, на человека в темном, что лежал в ее центре, на окна второго этажа здания напротив. Там никого не было, ветер шевелил светлые жалюзи и ветки перевернутого цветка, проем был темный, даже черный, и пустой.

— Лера! — хрипло крикнул Илья. — Лера, все…

Он не договорил, достал мобильник, набрал номер девушки и долго слушал длинные гудки, а самому казалось, что из окна напротив доносится бодренькая, когда-то раздражавшая его мелодия. «Абонент не отвечает», — доложил автоответчик, Илья сжал телефон в ладони. Не отвечает — почему? Лера не слышит, не хочет с ним говорить, или она ушла куда-то, забыла телефон в кабинете? Или она не может говорить?

Илья бросил мобильник в карман, подпрыгнул и, морщась от боли, со второго раза ухватился за край ограды, подтянулся, влез на крышу. И первый, кого увидел, был Артемьев — тот брел навстречу, как лунатик, увидел Илью, сунулся ему наперерез, но тот был уже далеко. Прижимая локоть к порезанному боку, он добежал до круглого окна, оставив Артемьева далеко позади, оказался в темной норе и никого там не встретил. То ли охранник уполз за помощью, то ли обшаривает другую половину крыши, то ли забился куда подальше, наплевав на приказы начальства. Илья добрался до люка, спустился по лесенке и побежал на первый этаж. И пока мчался через двор, пока огибал дом и бежал через рельсы к банку, чувствовал, как растет и крепнет тревога, как то, что называется дурным предчувствием, уже не просто кричит — орет во всю глотку о том, что ничего уже не исправить. Илья выругался, попытался отогнать эту мысль, глянул вверх — в окне никого, и толпа на тротуаре поредела, и вроде как «Скорую» ждут, судя по дальним, но вполне отчетливым выкрикам. «Ему не «Скорая», а ветеринар нужен, чтобы усыпил к чертям!» — Илью аж морозом обдало, что вот так бездарно упустил свой шанс поквитаться к убийцей, не прикончил его собственными руками, а просто отправил башкой вперед с пятого этажа. Хочется верить, что в последний полет, после таких приземлений мало кто выживает, и ангелы тут не исключение.

Он ворвался в сумрачный холл банка, огляделся — никого, только за стойкой у турникетов маячат знакомые лица. Эта парочка не сразу сообразила, в чем дело, а когда дошло, было поздно. Илья вытащил из-за спины пистолет и ринулся на охрану: