Маска Черного Тюльпана

Происшествие: событие, причинившее ущерб или неудобство и вызванное действиями зловредных французских тайных агентов; обычно имеет кажущийся вид непреднамеренности.

Из личной шифровальной книги Розовой Гвоздики

— Генриетта! Наконец-то ты приехала!

Подхватив юбки, миниатюрная невестка Генриетты Амели слетела с парадного крыльца Селвик-Холла, как пушечное ядро в муслине, и побежала к наемному дорожному экипажу. Два огромных факела освещали парадный вход Селвик-Холла, бросая причудливые тени на короткие темные локоны Амели и конскую упряжь.

Шесть часов путешествия превратились в восемь из-за сломавшейся оси. Поломка случилась менее чем через час после выезда из дома. По счастью, в этот момент они двигались шагом за переполненной почтовой каретой по Кройдон-Хай-стрит; плелись они чуть быстрее пешехода, когда колесо зловеще покосилось, а вместе с ним и экипаж. Генриетта и ее служанка стремительно выскочили наружу, не заботясь о грациозности движений, и нашли приют на постоялом дворе под названием «Борзая», одной из главных почтовых станций города. Там они наняли новый экипаж, перегрузили багаж и сменили лошадей.

Восторженно обнимая Генриетту, Амели практически стащила ее со складной подножки дорожного экипажа. Увлекая за собой девушку к парадной двери, Амели восклицала:

— Как ты себя чувствуешь? Поездка была ужасной? Мы так за тебя волновались! Хочешь привести себя в порядок с дороги? Погоди, узнаешь о наших планах на эти дни!

Генриетта обняла Амели в ответ, издала требуемое количество восторженных возгласов и покорно отдалась на волю невестки.

— А где Ричард? — спросила она, когда лакей впустил их в холл. Лакей, как и все остальные в этом доме, был посвящен в тайную деятельность ее брата. Непроверенных людей в Селвик-Холл не нанимали. Ошибка в оценке могла стать роковой. Ведь послужила же причиной гибели одного из ближайших друзей брата француженка-агент, выдававшая себя за горничную. — Он меня больше не любит?

— О, он сейчас подойдет, — сказала Амели, помогая Генриетте снять шляпку и шаль. — Он следит за установкой мишеней и креплений для лазания по стенам, намеченного на субботу. Ты не поверишь, какие чудесные развлечения мы запланировали!

Мишени? Лазание по стенам? Звучало устрашающе. Пострелять по мишеням Генриетта не отказалась бы — более того, имелась одна конкретная большая светловолосая мишень, по которой она дала бы залп немедленно, — но лазание по стенам? Она на дерево-то не залезет. А у него есть ветки.

Отбросив мысли о физических упражнениях, Генриетта вклинилась в словесный поток Амели, надеясь выяснить то, что ее действительно интересовало.

— Кто еще приедет на субботу и воскресенье?

Амели бросила вселяющие тревогу разъяснения о стенах и металлических штырях.

— Миссис Кэткарт, — она назвала пышную жизнерадостную вдову средних лет, которая начала выезжать в свет одновременно с леди Аппингтон, в годы мифической юности последней, — и мисс Грей…

— Мисс кто?

— Грей, — повторила Амели, заводя Генриетту в одну из малых гостиных в передней части дома. — Она служила гувернанткой. Еще близнецы Толмондели… я знаю, что с мозгами у них не очень, но Ричард носится с идеей об агентах-близнецах.

— И это все? — постаралась не показать разочарования Генриетта. Не братьев Толмондели, фамилия которых по таинственным законам по-английски произносилась как «Фрамли», имела она в виду.

— Джефф должен подъехать, но его, конечно, задержали. — Амели закатила глаза. — Догадайся кто? Ну и, разумеется, Майлз.

— Разумеется, — эхом откликнулась Генриетта, плюхаясь на синий полосатый диван. — Его еще нет?

— Майлза? — Амели пришлось на мгновение призадуматься. — Пока нет. Он должен был приехать несколько часов назад. Ричард хотел, чтобы тот помог ему с веревочными петлями.

Веревочные петли? Об этом Генриетте не хотелось даже и думать. Разве подготовка шпионов — это не тренировка ума, включающая логические рассуждения? С рассуждениями она справилась бы; веревки же — совсем другое дело.

— А чай есть? — с надеждой спросила она.

— Нет, но я могу попросить принести, — ответила Амели. — Кухарка и печенья даст. Ты ела что-нибудь?

— Мы немного перекусили в «Борзой», пока ждали новый экипаж.

— Хорошо. Остальные приедут завтра утром, как раз к семинару но географии Франции. Тебе известно, что Ричард знает более пятнадцати маршрутов до Кале? После этого я буду учить всех вас тамошним диалектам. Мой любимый — марсельской торговки рыбой.

— Марсельской торговки рыбой? — откликнулась Генриетта, с тоской глядя на дверь в надежде на появление подноса с чаем.

— В этой роли приходится много вопить, — с энтузиазмом объяснила Амели, но оборвала себя и добавила: — Хотя запах ужасен. О Стайлз! Чай для леди Генриетты?