Маска для убийства

- Это длинная история, - ответил я, - и я расскажу ее, если вы хорошо попросите. После того как она выйдет отсюда и благополучно вернется к себе домой, нам уже к ней не подступиться. Все, что нужно сделать - так это установить связь между ней - такой, какая она сейчас, здесь, в этом маскараде, и миссис Хоумер Н. Карлайл, какою она станет, когда придет домой. Если нам удастся провернуть это, деньги наши. Пока она здесь, с нами, и работает под мужчину, но, когда попадет домой, нам до нее уже не добраться.

- Ну и что? - спросил Худой. - Я не взял с собой фотоаппарата.

- У меня есть кое-что получше. Развяжите меня, и я покажу вам.

Мое предложение пришлось Худому не по душе. Он смотрел на меня несколько секунд и потом оглянулся на вторую парочку. Миссис Карлайл лежала на спине поперек кровати, а Н.-Б. стоял рядом, подперев руками бока и изучая ее.

Худой повернулся ко мне:

- Предположим, я сделаю это. Что дальше?

- Хотя бы переверни меня. Веревки режут мне кисти.

Он подошел и взялся одной рукой за спинку стула и другой ухватил меня за руку; я поставил ногу на пол, чтобы использовать ее как опору. Худой оказался сильнее, чем можно было предположить. Уже сидя на стуле, я по-прежнему загораживал дверь.

- Достань бутылочку из правого кармана моего плаща... - сказал я. Нет, здесь, в плаще, который на мне. Надеюсь, что она не разбилась.

Худой вынул бутылочку. Она оказалась целой. Он поднес ее к свету, чтобы прочитать этикетку.

- Что это?

- Нитрат серебра. Он оставляет черные несмываемые пятна на всем, в том числе и на человеческой коже. Закатай брюки на ее ноге и пометь им.

- Что дальше?

- Пусть уходит. Играя против трех свидетелей, готовых рассказать, как и когда ее пометили, ей не отвертеться.

- Откуда он взялся у тебя?

- Я надеялся пометить ее сам.

- Мы не причиним ей вреда?

- Нисколько. Вылей немного на меня - в любом месте по своему выбору.

Худой снова посмотрел на этикетку. Я наблюдал за выражением его лица, надеясь, что он не спросит, сколько времени будет держаться пятно, потому что я сам не знал, какой ответ устроит его и не придется ли мне убеждать их.

- Женщина, - пробормотал он, - женщина...

- Да, - сочувственно сказал я. - Наверняка в душе она посмеивалась над вами.

Он повернул голову и позвал:

- Эй!

Н.-Б. обернулся.

Худой приказал ему:

- Держи ее как следует! Но не слишком усердствуй!

Н.-Б. снова повернулся к ней, но за это время миссис Карлайл перестала быть мужчиной или женщиной и превратилась в настоящий циклон. Она отпрыгнула в сторону от его руки, и пока он разбирался, что бы это могло значить, подбежала к столу и схватила пистолет. Когда Н.-Б. наконец двинулся за ней, она нажала на спусковой крючок, и он свалился ей прямо под ноги. Тут и Худой бросился на нее, миссис Карлайл повернулась и снова выстрелила. Но он не упал, и по толчку в мое левое плечо я мог заключить - если в тот момент я был в состоянии делать какие-либо заключения, - что пуля не могла пройти сквозь Худого прежде, чем застрять во мне. Она нажала на спусковой крючок в третий раз, но Худой уже схватил ее за руки и начал выкручивать их.

- Эта стерва ранила меня! - возмущенно завопил Н.-Б. - Она попала мне в ногу!

Худой заставил ее опуститься на колени.

- Подойди и развяжи меня, - сказал я, - и найди телефон.

Если не считать локтей, лодыжек, плеча и головы, я чувствовал себя превосходно.

- Я надеюсь, что вы удовлетворены, - кисло сказал инспектор Кремер, Вы с Гудвином снова попали в газеты. Не получили гонорара, зато добились бесплатной рекламы. А я снова остался с носом.

Вулф довольно хмыкнул.

Полицейские занялись своей обычной работой: наведались к Н.-Б. в госпиталь; побеседовали с мистером и миссис Карлайл в кабинете окружного прокурора; собрали вещественные доказательства того, что мистер Карлайл предоставлял Дорис Хаттен все необходимое для платежей за квартиру и что миссис Карлайл знала об этом; подвергли бесконечным расспросам Худого и так далее. Мне приятно подтвердить, что Худой, которого звали Гербертом Марвелом, оказался крепким орешком.

- Вопрос, из-за которого я главным образом и пришел, - продолжал Кремер, - заключается в следующем. Теперь мне понятно, что я ничего не мог поделать. У меня нет сомнений в том, что Синтия Браун описала миссис Карлайл Гудвину и, может быть, в придачу даже сообщила ее имя, а Гудвин рассказал вам. Вам же захотелось приписать всю заслугу себе. Я полагаю, вы исходили из того, что вам удастся вытянуть деньги из кого-нибудь. Вы оба промолчали об этих уликах. - Он сделал движение рукой. - О'кей, я не в силах доказать свои выводы. Но я знаю об этом и хочу довести до вашего сведения, что мне все известно. И я не намерен закрывать глаза на ваши уловки.

- Ваша слабость состоит в том, - заметил Вулф, - что если вы не можете доказать свою правоту, а вы, конечно, не можете, то и я не смогу доказать, что вы заблуждаетесь.

- О, нет, вы смогли бы. Но не станете этого делать!

- Я бы с удовольствием опроверг ваши слова. Ну как?

Кремер подался вперед.