Маска из другого мира

Их разговор прервал громкий и уверенный стук в дверь. Не дождавшись разрешения войти, в кабинет директора театра влетел крепкий усач в кожаной куртке. На боку его болтался планшет, пояс оттягивала тяжелая кобура с вороненой сталью. Маузер, опознал Абрам. Как и у него самого.

— Товарищи Северодвинский и Гершензон, — гость из особого отдела ОГПУ не спрашивал, а констатировал факты. — Под маской все чины равны.

Лицо чекиста подернулось черной дымкой, сквозь которую проступили пустые глазницы и длинный тонкий птичий клюв. Это был Виктор Бейтикс, обладатель маски Чумного Доктора в рядах советских органов госбезопасности.

— Под маской все чины равны… — нестройным хором повторили режиссер с директором театра, открывая свои личины перед суровым посетителем. Впрочем, вел он себя, скорее, как хозяин.

— Мне выйти? — поинтересовался Северодвинский, с волнением сжимая в ладонях пенсне.

— Можете остаться, Амвросий Глебович, — сухо ответил Бейтикс, бесцеремонно отодвигая пожилого директора и занимая его место за тяжелым дубовым столом. — К вам у меня тоже есть пара вопросов.

Абрам подобрался, прекрасно понимая, что разговор будет вестись в основном именно с ним. Старик Северодвинский лишь ставил спектакль и следил за его ходом, а вылазка в портал была полностью на режиссере. Соответственно, ему и отвечать за провал задания партии. А еще — за гибель сразу семи человек… Каждый из которых был сильной маской.

— Гершензон Абрам Вениаминович, — чекист Бейтикс, он же Чумной Доктор, пристально смотрел в глаза режиссеру. — Год рождения, национальность, в партии… Опустим эти подробности. Расскажите, почему вы допустили такой исход событий? Что вам помешало выполнить приказ как следует? Вы ведь знали, что на вас рассчитывали?

— Я… — Абрам выдохнул, собираясь с силами. — Мы не ожидали, что наткнемся на гигантского «дикобраза»… Тактика для моей труппы была выбрана верно, мы легко отразили натиск обычных «дикобразов». Но тот странный монстр, удары которого пробивали даже воплощенные щиты… Он появился неожиданно…

— Молчать! — гаркнул Бейтикс, обдав режиссера ледяным дыханием. — Целый зрительный зал слышал твои вопли и наблюдал за твоими прыжками по сцене в окровавленной одежде. Ты не представляешь, что творится сейчас в городе и особенно в милиции! Ты мог выдать нас всех! Да что там говорить — общество масок и сейчас под угрозой! Ты соображаешь, что отделу чистильщиков придется неделю без выходных все это разгребать?

Режиссер слушал чекиста и понимал, что тот прав. Он, Абрам, не смог вывести людей из портала, загубил семерых, устроил скандал… Но в то же самое время он спас троих и не допустил проникновения десятка «дикобразов» в Тверь. Он виноват и все же сумел предотвратить еще большую катастрофу. А последствия… Что ж, как говорится, лес рубят — щепки летят. На то и существуют обладатели африканских масок «забывчивых людей», что позволяют стирать память. Дело только в количестве тех, кому нужно промыть мозги, вот на что уйдет неделя, о которой говорит Бейтикс…

— Как я могу искупить вину? — Абрам поднял взгляд на чекиста, и молчавший все это время старик Северодвинский негромко вздохнул.

— Если бы ты был обычным человеком, тебя бы расстреляли за гибель семерых бойцов, — сказал Бейтикс, ожидая увидеть страх в глазах режиссера. Однако его не было, Гершензон сумел удержать себя в руках. Бейтикс нахмурился: он хоть и сам был обладателем маски, но любил ставить на место тех членов их общества, что мнили себя, будто дворяне, выше обычных людей. Увы, сегодня ему попалась достойная жертва, но это ее не спасет, решение уже принято. И он продолжал. — Однако ты обладатель маски, и тебя нельзя убивать. Наши и так все на счету, особенно после гражданской. Но для человеческого общества ты должен исчезнуть.

— Как? — это воскликнул директор театра, Абрам же лишь молча смотрел на чекиста, начиная понимать, что у кого-то наверху появился удобный повод его убрать. Именно повод. Да, на его совести семь смертей, но на войне без них не бывает — бывали у них провалы и покрупнее, и ничего. А тут приказ полностью исчезнуть, и ведь не возразишь. Тогда маски будут окончательно сброшены, и он исчезнет уже из обоих миров…

— Нужен козел отпущения. Чистильщики постараются, пройдутся по свидетелям… — Бейтикс, наслаждаясь ситуацией, закурил папиросу, выпустил в режиссера сизый дым и откинулся в кресле. — Да и наши товарищи в газетах постараются. Мол, в тверском театре накрыли ячейку контры, доблестные сотрудники ОГПУ и милиции обезвредили мерзавцев. К сожалению, погибли люди, но советское государство отомстит за невинных жертв, покарав преступников. И Гершензон Абрам Вениаминович, гнусный предатель дела революции и великого Ленина, будет расстрелян.

— Нет! — снова воскликнул директор. — Виктор Феликсович, так же нельзя!