Маска короля

– Теперь иди к детям. А я тут пока… Уберусь. Видишь, беспорядок какой, – Степан захихикал. Мысль, что противный доктор, который вымогал у него взятку и, страшно даже подумать, собирался его обворовать… а чем, как не воровством можно назвать стремление наглого мальчишки отобрать у него, у Степана, самое дорогое? – так вот, мысль о том, что его враг в данный момент – всего лишь куча мусора, которую необходимо просто срочно убрать, доставила ему непередаваемое наслаждение. Великолепно!

Тело Степан Афанасьевич вынес в подвал. В старом доме, где располагался приют, были замечательные подвалы, глубокие и холодные. Там его никто не найдет. Кстати, в кошельке доктора обнаружилось ни много, ни мало, а почти тысяча рублей. Кто бы мог подумать, а с виду такой голодранец!

Дома Степан Афанасьевич первым делом проучил дочку, которая слишком много о себе возомнила! Накликала неприятности на голову любимого батюшки, связалась невесть с кем! Наташка верещала и закрывала лицо руками. Ничего, пущай привыкает, до этого дня Степан Афанасьевич дочку не трогал, уж больно она тонкая была, вот он и опасался пришибить ее ненароком, да и Зинки хватало. Но отныне все будет по-другому, пора этим дурам уяснить, кто в доме хозяин!

Зинаиде тоже досталось – полезла за дочку заступаться, а это уже, почитай, прямой бунт. Да кто она такая, чтобы бунтовать? Зинка быстро все уразумела. Наташку, чтобы закрепить урок, Степан Афанасьевич запер на чердаке, посидит, подумает, глядишь, и образумится. Зинаида тенью шмыгала по квартире, стараясь не попадаться лишний раз на глаза разгневанному мужу. Степан задремал с приятной мыслью, что день удался.

Проснулся он от резкого тычка в бок: над кроватью нависал человек. В руке незнакомец сжимал пистолет.

– Ты… – Степан Афанасьевич зачарованно следил за тем, как черное дуло приближается к его виску.

– Зачем ты убил моего брата? – спросил человек.

– Он вор! – нервно взвизгнул директор.

– Он хотел тебе помочь. Спасти твою душу.

– Вор! Он хотел украсть ее! Отобрать!

– И ты убил его из-за какой-то маски?

– Она… – Степан Афанасьевич нервно сглотнул слюну, соображая, как объяснить словами то, что он чувствовал. – Она – особенная.

– Такая особенная, что стоит человеческой жизни?

– Да! – Стоит, еще как стоит. И, если надо, то и не одной. Все, что угодно, лишь бы не расставаться…

– Знаешь, – незнакомец присел на корточки рядом с кроватью, – мне жаль тебя. Искренне жаль… Но не беспокойся, о твоей семье я позабочусь… Честное слово даю в том.

Это – все… Степан Афанасьевич зажмурился. Страшно! Последнее, что услышал директор сиротского приюта, было совершенно не похоже на выстрел: шелест купюр, веселый звон полновесных золотых монет, тоненькое дребезжание меди и тихий голос неведомого зверя, не то волка, не то свиньи, не то человека. Оно прощалось.

Маска сгорела. Огонь долго не решался прикасаться к шершавой коже цвета пыли: горячие искры падали на нее и с возмущенным шипением гасли, но с каждой минутой их становилось все больше. И наконец, яркая вспышка, неприятный запах горелой кожи и краски. Все. В камине остался горячий черный комок странной формы.

Минус один. Осталось четыре. Три – и Король крыс. Отец не смог…

Отец. Он всю жизнь был одержим мыслью найти Короля крыс и уничтожить маски. Отомстить. Но что мог сделать простой ремесленник, когда в деле были замешаны аристократы? Ничего: у отца не было ни денег, ни титула, поэтому он и уехал в Америку, в страну, где каждый мог ухватить удачу за хвост, а золотых жил было больше, чем людей. И по странной прихоти судьбы ему повезло, он разбогател. Мало кто знал, чего ему это стоило. В сорок пять лет – полный старик, седой, с выпавшими от цинги зубами, с руками, в чьих суставах навеки поселился артрит, подарок земли, мороза и ветра; с прокуренными туберкулезными легкими и жаждой мести, которая со временем только усилилась. Отец часто рассказывал о масках, описывал каждую так, словно ему самому доводилось держать их в руках. А ведь он никогда их не видел. Дедовы эскизы, неизвестным образом уцелевшие в том пожаре, и несколько слов умирающего, вот и все. Отец говорил, будто маски приходят к нему во сне. Издеваются. Зовут его ломкими голосами по имени, уговаривают отступить.

Он стал миллионером, этот странный русский с горящими глазами и ослиным упрямством. Владельцем нескольких приисков, парочки салунов, судоходной компании, бездомным миллионером. У отца действительно не было собственного дома, до самой своей смерти он жил в одном из своих салунов, в окружении вечно пьяных старателей – везучих и не слишком, проституток и собственных кошмаров. Возможно, если бы их с Горей мать была жива, все повернулось бы по-другому, уж она-то сумела бы вылечить его болезнь, ведь Маленькая лань была колдуньей, самой настоящей индейской колдуньей. Но она умерла, еще когда они жили в продуваемом всеми ветрами вигваме – строить хижину отец не желал. Время. Оно подгоняло. Найти золото, вернуться и отомстить, и неважно, что рядом замерзают жена и двое детей.