Маска короля

– Обыкновенные зеркала? – не поверила я.

– Ну, не совсем обыкновенные. Пусть это будет нашим маленьким секретом.

Я не стала спорить: секретом больше, секретом меньше… Первые эмоции схлынули, и я рассматривала помещение уже с более практической точки зрения. Квадратный зал, не маленький, но и не такой огромный, как мне показалось вначале. Слева и справа – деревянные скамейки, кстати, тоже белого цвета. Интересно, почему? Из личного опыта знаю – цвет маркий, а тут все кругом светлое, словно я в зимнюю сказку попала. Надо будет у Локи спросить, он у нас по сектам спец, пусть поищет объяснение. Смотрим дальше: на том месте, где в нормальной церкви располагался алтарь, здесь стояла внушительных размеров не то кафедра, не то трибуна, не знаю, как правильно называется. Ага, значит, проповедник будет вещать оттуда. Точно, вон и микрофон торчит. Я поискала глазами колонки: нет, нету, наверное, они где-то под потолком или куда-нибудь встроены, если такое возможно. А в стене за кафедрой – дверь. Заметила я ее только потому, что она открылась, и в храм вошел человек.

– Это Джек, – шепнула Светлана, – давай я вас познакомлю.

– Может, не надо? – Неожиданно мне стало страшно, захотелось убежать, спрятаться, вырваться из этого неестественно-белого мира.

– Конечно, надо! Ты сама потом поймешь, насколько это важно!

И я поняла, хотя старательно пыталась не забывать наставлений Локи: ничему не верить – все это сказки, обман, мираж. Но разве мог этот человек, неуловимо похожий на всех святых с православных икон сразу, обманывать? Если Светлана в своем белоснежном балахоне отдаленно напоминала ангела, то Джек был похож на Бога. Да, я сказала именно то, что имела в виду. Бог. Творец. Создатель. Высшее существо с тысячью имен и миллионом обличий. У моего Бога было лицо американского проповедника. Донельзя странное лицо, на котором оставила свой след сама история человеческой цивилизации: римские легионы и дикая татарская конница, египетские фараоны, погребенные в пирамидах, и индейские шаманы, паруса конкистадоров и золото великий южноамериканских империй… Я не могла объяснить, почему мне так хотелось смотреть и смотреть на это лицо.

Джек говорил мне что-то, но я не слушала; затем – слушала, но не слышала, просто смотрела в эти глаза и молча наслаждалась тем, что со мной разговаривает Бог…

А потом началась служба. Пришли люди, и Джек ушел от меня, теперь он говорил с трибуны, которая больше не казалась мне смешной. Ко мне вернулось давно забытое состояние души – ощущение чуда: белый, наполненный светом и радостью храм, веселые люди в белых одеяниях – Светлана обещала, что мне тоже такое дадут, и в следующий раз я не буду выделяться из их рядов.

Мы молились, пели какие-то песни, я не знала слов, но все равно подпевала, и никто не шипел и не указывал мне на ошибки… В самом начале богослужения каждый, и я в том числе, причастились из огромного общего кубка. Насколько я помню, кубок был серебряный и тяжелый, я с непривычки едва не выронила его, а тягучее, словно свежий мед, вино пахло травами… Я сделала большой глоток, моя душа развернула крылья и воспарила к свету…

Домой я вернулась… Как-то вернулась, как – не помню: слишком много для одного дня света, полузабытой детской радости и всеобъемлющего счастья, которое пообещали мне сегодня серые глаза американского проповедника с лицом Бога…

А дома меня ждали. Локи, уставший, в пропахшей пылью и потом одежде, и очень злой. Одним словом, демон. Я заглянула демону в глаза, и мое дурацкое счастье разлетелось на тысячи осколков…

Локи

Он ехал так быстро, как только мог. А дорога, как назло, – мокрая, он дважды едва не слетел с трассы, но скорость не сбавил. Когда быстро едешь, приходится гораздо внимательнее следить за дорогой, и тогда не остается ни сил, ни места для глупых мыслей. А все Гера виноват, и вопросы его дурацкие.

«Зачем тебе это нужно?»

Действительно, зачем? Зачем скитаться, словно неприкаянному призраку на развалинах замка, мерзнуть зимой, мокнуть осенью? Зачем ночевать на вокзалах и лавочках в парке, периодически объясняя ментам, что он вовсе не бомж, а просто прилег отдохнуть? Зачем, в конце концов, рисковать своей жизнью? Уже дважды его едва не спровадили на тот свет.

В первый раз это произошло уже давно, он тогда только-только начинал, но, если бы не подоспевшая вовремя «скорая», вполне мог бы и закончить. Локи на всю жизнь запомнил запах больницы – лекарств, апельсинов и хлорки… Тогда посмотреть на везунчика, у которого пуля прошла в двух миллиметрах от сердца, приходили все – и врачи, и медсестры, и больные. А врач еще сказал: «Живучий ты, парень, считай, в рубашке родился… а с твоим-то диагнозом и вовсе… чудо»