Маска Красной Смерти

Помимо, однако же, неизбежного заключения, априори, что такие-то причины должны привести к таким-то результатам – что хорошо известная наличность таких случаев задержанного жизненного процесса должна естественно обусловливать время от времени преждевременные погребения, – помимо такого соображения мы имеем прямое свидетельство врачебного и обычного опыта, доказывающее, что обширное число таких погребений действительно имело место. Я мог бы немедленно указать, если это необходимо, на сотню вполне удостоверенных примеров. Один такой случай весьма достопримечательного характера, обстоятельства которого могут быть еще свежи в памяти некоторых из моих читателей, произошел не так давно в соседнем городе Балтиморе, где он причинил мучительное, напряженное, и широко распространенное возбуждение. Жена одного из самых почтенных граждан – выдающегося законоведа и члена Конгресса – была захвачена внезапным и необъяснимым недугом, пред которым совершенно спасовали знания ее врачей. После больших мучений она умерла, или было предположено, что она умерла. Никто не подозревал на самом деле и не имел никаких оснований подозревать, чтобы она не была в действительности мертвой. Она являла все обычные признаки смерти. Лицо ее было как-то привычно сцепленным и опавшим в очертаниях. Губы ее были обычной мраморной бледности, глаза ее были погасшими. Не было теплоты. Пульс прекратился. В течение трех дней, пока тело оставалось непохороненным, оно приобрело каменную окоченелость. Словом, погребение было ускорено по причине быстрого увеличения того, что было, как предположили, разложением.

Она была положена в фамильный склеп, который в течение трех следующих лет был нетревожим. По истечении этого срока он был открыт для принятия гробницы, но – увы! – какой страшный удар ждал супруга, который сам лично распахнул дверь. Когда врата раскрылись, какой-то предмет в белой одежде с шелестящим потрескиванием упал в его объятия. Это был скелет его жены в еще неистлевшем саване.

Тщательное исследование сделало очевидным, что она ожила через два дня после ее замурования, что ее судорожные движения в гробе причинили его падение с выступа на пол, где он разломился настолько, что она могла из него ускользнуть. Лампа, полная масла, которая случайно была оставлена в склепе, была найдена пустой; масло могло, однако, истопиться через испарение. На самой верхней из ступеней, что вели вниз в страшную горницу, был большой обломок гроба, которым она, по-видимому, старалась возбудить внимание, ударяя о железную дверь. В то время как она этим была занята, она, вероятно, впала в обморочное состояние или, быть может, умерла от острого ужаса, и когда она падала, ее саван запутался о какой-то железный выступ. Так она оставалась, и так она сгнила, стоя.