Маскарад

Он рассмеялся. Ему еще никогда не было так приятно.

— Вы хотели сказать, что дадите мне то, что я хочу, не так ли, мисс Фицджеральд?

Она затрясла головой, готовая сбежать. Он вовсе не собирался отпускать ее сейчас. Вместо этого он только усилил хватку.

— Вчера я попросил вас стать моей любовницей.

Она попыталась отступить.

— Вы скоро обручитесь, — выдохнула она, и он видел, что она поняла его намерение.

Тайрел медленно подталкивал ее к стене. Ему понравилось, что ее голова была на уровне его груди.

— Боюсь, что так и есть. Однако ни вы, ни я здесь ни при чем, — мягко ответил он.

— Что вы собираетесь делать? — в страхе спросила она, наконец прижавшись к его груди.

Ее руки были на его бьющемся сердце.

— Что я собираюсь делать? — Он вспомнил ту ночь, когда они занимались любовью, когда он наслаждался каждым дюймом ее роскошного тела и улыбнулся, сжав ее маленькие кулачки своими большими руками и прижав их к своей груди. — Я собираюсь признать вашего мальчика своим сыном, — ответил он.

— Что?!

Его руки скользнули к ее талии, и она выдохнула, когда он тесно прижал ее к себе.

— Я обеспечу вас обоих. Не правда ли, сегодня удачный день? Вам придется только согревать мне постель. В ответ я дам вашему сыну мое имя.

Он в агонии осознал, что ее теплое тело прижато к его, ее полная грудь упирается в его ребра. Одной рукой он приподнял ее лицо. Другую продолжал держать там, где хотел, чтобы она была. Ее глаза широко раскрылись, огромные и потрясенные.

Он не мог понять ее страх.

— После сегодняшней ночи вы больше не будете сопротивляться, — мягко произнес он. — Вам нечего бояться, Элизабет. Как я сказал вчера, у вас будет все, и у вашего сына тоже.

Она издала тихий звук, но это было протестом лишь отчасти. Он почувствовал в нем возбуждение.

Его страсть взяла верх над разумом. Обхватив ее лицо руками, он медленно опустил голову. Он знал, что больше не может ждать, чтобы прикоснуться к ее губам, поцеловать ее шею, ее грудь. Он хотел немедленно оказаться в ней, и его возбуждение было видно сквозь бриджи. Он прижал ее к себе и поцеловал.

Она выдохнула, но от желания, а не от страдания. Он сжал ее в объятиях, и в этот момент его язык оказался у нее во рту. Он не был уверен, что может контролировать себя и ждать вечера. Он никогда не хотел женщину так, как хотел ее. Это не имело смысла — но сейчас он потерял все благоразумие.

И она прижалась к нему, целуя его в ответ, такая же голодная и неистовая, как и он сам.

Это было правильно. Это была единственная связная мысль, и, когда он целовал ее, его желание только опасно увеличилось, эта мысль приходила ему на затуманенный ум время от времени.

— Тайрел, — раздался голос его отца.

Тайрел услышал. Он целовал Элизабет целую вечность или это был лишь короткий момент? Он закрыл глаза, все еще держа ее; все его тело горело. Ее тоже лихорадило. Он с трудом пришел в себя. Так много было поставлено на карту. Он медленно вернул себе самообладание и отпустил ее.

Тайрел повернулся к отцу.

Граф стоял недалеко от входа; на его лице читалось неодобрение.

Тайрел посмотрел на отца, понимая, что Элизабет стоит за ним. Странно, он хотел защитить ее от дальнейшего позора. Он повернулся и легко улыбнулся ей.

— Идите к сыну. Мы поговорим через несколько минут, — сказал он.

Она вспыхнула, ее волосы были слегка растрепаны, губы лиловые и распухшие, но в ее глазах — благодарность, и она кивнула. Затем быстро отошла от него и, не смея смотреть на графа, выбежала из комнаты.

Тайрел смотрел, как она уходит. Затем он прошелся по комнате мимо графа и закрыл дверь, повернулся и сказал:

— Я решил, что они оба останутся в «Адаре». Я обеспечу мисс Фицджеральд и ее сына.

— Ты хочешь оставить здесь мисс Фицджеральд?

Граф не верил своим ушам.

— Я не позволю разлучить ее с ее… с моим ребенком, — твердо ответил он. — Боюсь, что я должен настаивать. Это то, что лучше для моего сына. Она может занять комнату недалеко от детской. Но она останется в «Адаре».

Граф посмотрел на него, потеряв дар речи.

Тайрел склонил голову. Он никогда раньше не перечил отцу. В тот момент они поменялись ролями, и оба знали это. Сын ступил на трон, его время пришло.

Лизи застыла на пороге комнаты, в которую ее провели. Рози стояла позади нее, держа на руках Нэда. Графиня отдавала приказание служанке зажечь камин и открыть окна, зеленые атласные занавеси были уже раздвинуты.

— Надеюсь, вам здесь понравится, — с улыбкой сказала она.

Лизи знала, как богат граф. Она видела некоторые комнаты в «Адаре», увешанные и уставленные произведениями искусства, с позолоченной и обитой шелком мебелью. Но она не была готова к огромной комнате, в которой оказалась сейчас. Разумеется, это была ошибка! Она торопливо объяснила родителям, что останется в «Адаре», всего пять минут назад и пребывала в состоянии потрясения.