Маскарад

— Меня беспокоит, что вы вмешиваетесь в жизнь моей сестры. Не нужно преследовать ее, сэр.

Он оглядел ее с ног до головы и сказал:

— У меня нет желания спорить с вами, мисс Фицджеральд, поскольку вы ясно дали понять, как относитесь ко мне. Это же очевидно, что вы терпеть не можете мое присутствие. Мне жаль, что я не так галантен и очарователен, как ваш любимый жених. Но некоторые женщины игнорируют неприятную внешность и жертвуют всем ради финансовой защищенности в будущем. Я надеюсь, вы счастливы, мисс Фицджеральд, с вашим торговцем вина.

— Рори, как ты можешь так говорить! — воскликнула Лизи.

Джорджи побледнела.

— У некоторых женщин нет выбора, когда дело касается будущего, мистер Макбейн, — резко произнесла она. — Не думаю, что можно добавить что-то еще. Хорошего дня.

Но Рори не двинулся.

— Я прошу прощения, — печально сказал он. Его щеки были такими же розовыми, как ее. — Джентльмену не следовало говорить такое. — Он помедлил. — Я не хотел сказать, что вы выходите замуж ради денег.

Джорджи была обижена — Лизи знала это, — но она высоко подняла голову.

— Как вы заметили, джентльмену не следовало говорить такие вещи.

Она пожала плечами. Она ясно дала понять: он не джентльмен, а просто позер.

Джорджи отвернулась, но Лизи была шокирована тем, что глаза ее сестры полны слез.

Поскольку Джорджи никогда не плакала — она была такой рациональной, такой благоразумной и хладнокровной во всем.

— Рори, — окликнула Лизи.

Он отвел взгляд от спины Джорджи. Когда их взгляды встретились, его лицо сделалось мрачным и строгим. Лизи посмотрела на него. Казалось, ужасная пауза длилась вечность.

— Я думал, мы друзья, — резко произнес он.

— Мы друзья. Ты мне так дорог! — воскликнула Лизи.

Он посмотрел на Джорджи, а затем на Нэда, которого Лизи взяла на руки. Затем, глядя только на Лизи, он сказал:

— Тайрел тоже мой друг.

Лизи глубоко вздохнула. Она дотронулась до его рукава:

— Что ты собираешься делать?

— Не знаю. Но сначала ты должна мне объяснить, что делаешь и почему. Я не могу поверить, что Лизи Фицджеральд, которую я знаю почти два года, устроила такой маскарад!

— У меня не было выбора, — вздрогнула Лизи.

— Мы оба знаем, что ты никогда не вынашивала ребенка. Лизи, ты не охотница за состоянием, надеющаяся обмануть Тайрела какой-то продуманной игрой. Я пришел к неизбежному выводу. Именно Анна упала в обморок, когда приехала на Мэрион-сквер. Именно Анна испытывала недомогание и не могла ни с кем общаться. Это, должно быть, сын Анны.

Лизи закрыла глаза, ее сердце бешено колотилось. Она не знала, что делать.

— Пожалуйста, — наконец сказала она. — Анна счастлива в браке. Пожалуйста.

Он широко раскрыл глаза:

— Значит, ты признала ребенка Анны своим?

Лизи кивнула.

— А Тайрел? Он позволил тебе пожертвовать собой таким образом? Я в это не верю!

Лизи молилась, чтобы Рори и Тайрел никогда не разговаривали о Нэде.

— Рори, перестань! Нэд — сын Тайрела. У нас договор — соглашение, если тебе угодно. Мы оба делаем то, что считаем лучшим для Нэда. Разве тебе этого не достаточно?

Даже когда она говорила, ей было стыдно за себя. У Тайрела было полное право знать правду. И, любя его сейчас, как никогда, она поняла, что не может так больше продолжать.

— И я должна остаться… Я полюбила Нэда, как своего собственного сына.

Рори продолжал с недоверием смотреть на нее. Наконец он сказал:

— Ты лгала мне. Мы кузены. И я действительно думал, что мы можем стать настоящими друзьями. А ты хранила от меня этот секрет. — Он покачал головой. — А теперь… теперь ты его любовница, так?

Лизи попыталась заговорить.

— Я же не слепой! Я думал, что знаю тебя. Но я не знал. Не знаю, — поправился он.

Даже не поклонившись, он повернулся и пошел прочь.

Лизи закричала ему вслед:

— Рори, подожди!

Но он не остановился. Вместо того чтобы войти в дом с черного входа через террасу, он свернул за угол и скрылся из вида.

Джорджи встала позади нее.

— Он любит тебя, — сказала она. — Поэтому так подавлен.

Лизи в удивлении повернулась к ней:

— Нет, ты ошибаешься!

Джорджи молча посмотрела на нее.

Глава 17 Любовница Уиклоу

Тайрел наблюдал из французских дверей, как Элизабет идет к дому, ведя Нэда за руку; ее сестра была с ними. Его сердце колотилось, и он не мог оторвать от нее взгляд. Она отпустила Нэда, и малыш побежал, перебирая пухленькими ножками, Элизабет ускорила шаг. Нэд упал лицом на лужайку, и Тайрел напрягся, готовый выскочить и помчаться к мальчику. Но Элизабет оказалась рядом с Нэдом почти в ту же минуту и помогла ему встать. Малыш выдернул руку и снова побежал. Элизабет, он видел, улыбалась, когда торопливо шла за ним.

Его сердце сделало серию странных кувырков.

Рэкс подошел сзади.

— Я слышал, она опустошила на днях свой кошелек, отдав все монеты, которые у нее были, бродяге, — сказал он. — И все же, как я понимаю, семья Элизабет довольно бедная, — добавил он.

Тайрел не отводил взгляда от окна. Элизабет теперь шла медленнее, разговаривая с сестрой, Нэд бежал впереди них. Мальчик остановился, стоя неподвижно и немного покачиваясь, и воскликнул:

— Мама!