Маскарад

– Ее отца звали Послед, – задумчиво произнесла нянюшка Ягг. – Их было три сына: Перед, Серед и Послед. С фантазией в этом семействе всегда были проблемы.

– Я говорила про Агнессу, – ответила матушка. – Лично мне это имя напоминает бахрому на коврике.

– Наверное, поэтому она и назвала себя Пердитой.

– Это еще хуже.

– Ты сосредоточилась? – спросила нянюшка.

– Да, пожалуй, сосредоточилась.

– Отлично. А теперь посмотри на чаинки.

Матушка заглянула в чашку.

Драматический эффект вышел не особо ярким – наверное, из-за того, что нянюшка несколько переборщила с напряжением. И все же матушка тихонько присвистнула.

– М-да. Вижу, – произнесла она.

– И ты тоже?

– Угу.

– Похоже на… череп?

– Угу.

– А глазищи? Лично я чуть не обо… я очень удивилась, когда увидела эти глазищи.

Нянюшка аккуратно поставила чашку на блюдце.

– Ее мамаша показала мне письма, которые она пишет родным, – продолжала она. – Я их прихватила с собой. Холодок по коже идет, когда читаешь эти письма, Эсме. Ее ждет что-то очень плохое. Но она девушка из Ланкра. Одна из наших. А мы, ланкрцы, своих в беде не бросаем.

– Чаинки не умеют предсказывать будущее. – Голос матушки звучал спокойно. – Это всем известно.

– Кроме самих чаинок.

– Ну да, надо быть совсем слабоумным, чтобы пытаться спорить с чайной заваркой.

Нянюшка Ягг перевела взгляд на пачку писем Агнессы. Детский, округлый почерк – такой почерк обычно свойствен человеку, который в детстве честно и прилежно копировал буквы в прописях, но, повзрослев, редко брал в руку перо, а потому почерк его так и не изменился. Кроме того, автор писем аккуратно разлиновал бумагу тонкими карандашными линиями.

«Дарогая мамачка, надеюсь, это письмо благаполучно дайдет до тебя, патаму што я его тебе пасылаю. Я в Анк-Морпорке, и у меня все харошо. Меня еще не изнасиловали!! Жыву я по адресу улица Паточной Шахты, 4, место хорошее, и…»

Матушка взяла в руки следующее письмо.

«Дарогая мамачка, надеюсь, у тебя все харошо. У меня все атлично, толька деньги тают. Для заработка я пою в тавернах, но мне неочень много платят. Паэтому я пошла в Гильдию Белашвеек, штобы взять какоенибудь шытье. Штобы показать, што я умею, я прихватила коекакие сваи вышывки. И ты ПАРАЗИШСЯ, другова слова не найти…»

А вот еще одно послание…

«Дарогая мамачка, наканец у меня есть харошие новости. На следущей неделе в Опере будут правадить слушания…»

– Что такое «опера»? – осведомилась матушка Ветровоск.

– Это как театр, только там все время поют.

– Ха! Театр! – мрачно прокомментировала матушка.

– Это мне мой Невчик как-то рассказывал. Говорит, там все время распевают на иностранных языках. А еще он сказал, что за все представление не понял ни слова.

– Твой Невчик много чего не понимает. И что, интересно, он делал в Опере?

– Отбивал черепицу с крыши, – довольным голосом ответила нянюшка.

Воровство, совершенное кем-то из представителей семейства Ягг, воровством не считалось.

– Из этих писем не много-то почерпнешь. Девушка приехала в город, образовывается там. – Матушка задумчиво наклонила голову набок. – Однако этого слишком мало для…

Раздался неуверенный стук в дверь. Это был Шон Ягг, младший сын нянюшки и единственный представитель всех общественных служб Ланкра. На данный момент к его лацкану был приколот значок почтальона; процесс доставки почты в Ланкре заключался в том, что Шон снимал мешок с письмами с гвоздя, куда его вешал возчик почтовой кареты, и потом, когда у него появлялось свободное время, разносил почту по домам. Хотя многие ланкрцы сами являлись к мешку и брали себе то письмо, которое понравится.

Приветствуя матушку Ветровоск, Шон уважительно прикоснулся к шлему.

– Сегодня много писем, мам, – произнес он, обращаясь к нянюшке Ягг. – Э-э… И все они адресованы… Э-э… В общем, ты лучше сама посмотри, мам. – Он протянул нянюшке кипу конвертов.

– Ланкрской Ведьме, – громко прочитала она.

– Стало быть, это мне, – твердо заявила матушка Ветровоск и взяла письма.

– Гм. Мне, пожалуй, пора. – Нянюшка попятилась к двери.

– Ума не приложу, и кому это пришло в голову писать мне, – произнесла матушка, вскрывая один из конвертов. – Но слава такая штука, быстро разносится по земле…

Матушка сосредоточилась на тексте.

– «Дарагая Ведьма, – прочла она, – пишу, штобы сказать тебе, как мне панравился рицепт Знаменитаго Марковноустричново Пирога. Мой муж…»