Маскарад

— Довольно лекций, — выступила из тьмы Екатерина, — князь ждет нас ровно в полночь.

Вслед за ней к нам подошел Костас. Все вместе мы двинулись к Высокому замку. Стража в воротах, все те же рыцари Иоанна, не обратили никакого внимания на ночных визитеров, мы прошли внутренний двор и свернули в сторону от главного входа. Это не было дверью для слуг — слишком уж богато была она украшена, да и не делают двери для слуг из карайского дуба. Мы отворили ее, прошли по длинному коридору, где в каждой нише стояли вампиры также в коттах с эмблемой рыцарей Иоанна, но вооруженные не в пример лучше своих соратников-людей. Он закончился ее одной дверью, украшенной еще богаче первой, за ней скрывался большой зал, в дальнем конце которого стоял каменный трон с высокой спинкой. На нем устроился высокий вампир, закованный в золотые доспехи неизвестной мне работы, от него так и веяло древностью и силой, ничего схожего я не ощущал даже в присутствии Екатерины.

— Как всегда пунктуальны, бруджа, — произнес он глубоким низким голосом. — Приветствую вас.

— Выражаю наше почтение, князь Конрад, — ответила Екатерина, не делая никаких формальных жестов, вроде реверансов, поклонов или же падений ниц. — Мы явились по твоему зову.

— Я хотел бы знать, что вы затеваете в отношении тзимицу, — сказал князь. — Это может уронить тень на всех нас.

— Не понимаю, о чем вы, князь. — Екатерина была сама невозмутимость.

— Не хочешь не говори, — легко махнул рукой вентру, — тзимицу не поддержали Маскарад и все действия в отношении их не противоречат Шести Традициям. Однако не забывайте об осторожности.

— Вы желали видеть нас только по этому поводу? — поняв, что продолжения фразы не будет, поинтересовалась Екатерина.

— Не только и не столько. — Я пытался понять на каком именно языке говорит князь, но пока не мог. — У меня есть сильные и, главное, обоснованные подозрения, что тремере проводят какие-то опыты, противоречащие Шестой традиции. Они имели дела с погруженным в бессрочный торпор Меркурио из клана Каппадоцо, о чем сообщили мне именно вы, бруджа. На основании этого факта я решил провести тщательное и детальное расследование всех обстоятельств данного дела. Однако убежище тремере защищено человеческой магией, более того, ее клириканской разновидностью, которую люди ошибочно приписывают своему новому божеству, — меня слегка корежило пренебрежение, с которым князь говорил о Господе, хотя он, наверное, жил еще в те времена, когда Вера не имела такого распространения в нашем мире, — что также наводит на определенные размышления. Ни один из нас не может проникнуть на нижние ярусы убежища тремере, расположенные точно под Краловским собором. Он охраняется артефактом Дланью Святого, которая не дает никому из нас и близко подойти к убежищу.

— И чем же мы можем помочь? — картинно подивилась моя госпожа.

— Действие Длани Святого направлено довольно узко, — снизошел до объяснения князь Конрад, — оно охватывает лишь часть территории собора. Войти в Краловский собор через главные ворота, конечно, нельзя, однако можно пройти туда, миновав катакомбы, расположенные под Краловом.

— Но это же вотчина прокаженных, — казалось, Костасу стоило больших усилий не сплюнуть прямо здесь на пол.

— Да, там живут носферату, — с улыбкой кивнул вентру, — но они такие же братья нам, как и тореадоры, гангрелы или малкавиане.

— Вы желаете, чтобы мы достали для тебя Длань Святого, — не спрашивая, уточнила Екатерина. — Мы сделаем это. Здесь два моих воина — Кристоф и Вильгельм; они выполнят вашу волю.

— Для чего ты говоришь мне это? — капризным тоном поинтересовался князь Конрад. — Мне нет дела до них.

— У юного Кристофа, верно, есть некоторое дело к вам, — хитро глянула на меня Екатерина, — оно касается Третьей традиции Каина.

— Чего именно хочет он?

— Он сам скажете тебе. — Клянусь, она усмехалась остатками рта под своей плотной вуалью!

Я на мгновение замер, чувствуя на себе взгляды всех, присутствующих в этом зале. Неужели, Екатерина имела ввиду сестру Анну.

— Мне нечего сказать вам, князь, — бросил я, наконец, — я не желаю для той, кого люблю участи одного из нас, проклятых Господом и самой жизнью. — Не знаю даже, как это вырвалось у меня.

— Твой сын, Екатерина, разговаривает не то, как клирик, не то, вовсе, словно какой-то эльф, — пренебрежительно бросил вентру. — Тебе стоило бы впредь получше выбирать потомков.

И тут внутренности мои скрутила страшная боль, казалось, стальная рука сжала их в кулаке и скрутила, провернув несколько раз. Я тихо взвыл, рухнув на колени, носом пошла кровь.

— Довольно, вентру, — равнодушный голос резанул по ушам знакомыми нотками. — Прекрати мучить несчастного юношу.

Из тьмы выступил Кристиан и подошел к трону, даже не думая каким-либо образом приветствовать князя. Мои мучения прекратились с его появлением.

— Твой высокомерие станет причиной твоей окончательной смерти, — бросил каппадоцо.

— Что понадобилось тебе здесь, каппадоцо? — теперь слова, произносимые князем, были подобны ледышкам, звенящим о камни.