Маскарад для маркиза

– Если утром кто-то увидит, как я выхожу из вашей комнаты, это отнесут на счет наших отношений. Никто не узнает, что я спал на диване. Ну, вот и ваша шаль. Пойдемте проверим холостяцкую квартиру Петтигрю.

Апартаменты хозяина находились в противоположном конце особняка. Впервые Джеймс вынужден был признать, что рад присутствию Каллиопы. Если их поймают в отдаленных коридорах, это будет легко объяснить любовными играми.

Они быстро прошлись по комнатам Петтигрю – занятие оказалось таким же бесплодным, как и обыск у Рота. Когда они закончили, было уже три часа ночи. Им еще предстояло следить за гостями, поэтому они спустились вниз. Вечеринка была в разгаре, но несколько гостей уже ушли спать.

– Продолжать поиски вряд ли стоит – мы не знаем, какие комнаты обитаемы, – сказал Джеймс.

Они прошли через комнату, в которой шло жаркое карточное сражение. Тернберри отирал пот с лица; кажется, он сильно проигрывал.

– Этот господин известен своей страстью отыгрываться. Обычно это бывает неразумно, зато мы можем пока обыскать его комнату. Он застрянет здесь часа на два...

Каллиопа кивнула, и они направились в западное крыло, где разместился Тернберри.

По холлу шла смеющаяся парочка, и Джеймс, обняв Каллиопу за талию, приподнял ей подбородок. Их губы встретились. Он подавил возглас удивления, когда она прильнула к нему всем телом. Парочка прошла, но Джеймс не мог остановиться.

Каллиопа обвила руками его шею. Теперь Джеймс и сам не знал, кто из них больше изнывает от жажды и почему они стоят в холле, когда их комнаты совсем рядом.

У нее был такой же вкус, как и запах, – лавандовый.

Хлопнула дверь, и обоих как будто окатили из ведра холодной водой. Джеймс оборвал поцелуй и, посмотрев на Каллиопу, увидел приоткрытый рот и широко раскрытые глаза. Черт, ему так хотелось целовать ее и дальше, но... Они развлекаются, а время бежит!

– Будет время, когда нас никто не прервет, обещаю.

Он повел Каллиопу дальше и остановился перед дверью Тернберри, но она оказалась заперта. Тогда Джеймс достал из кармана тонкую металлическую пластинку, поковырял ею в замке и открыл его, в то время как Каллиопа с изумлением смотрела на него.

Их глазам предстал страшный беспорядок – полная противоположность спартанской обстановке у Рота.

– Нам потребуется немало времени.

Джеймс кивнул. Они решили начать с бумаг, валявшихся на полу. Ползать среди них было неудобно, и все, что хотел Джеймс после поцелуя, – это затащить Каллиопу обратно в ее комнату.

И тут Каллиопа с торжеством подняла какой-то лист.

– Вот он, я его узнала! Это лист из кабинета Петтигрю!

Они склонили головы к бумаге. К несчастью, от ее волос и кожи исходил запах, который всегда ее окружал.

Джеймс с усилием заставил себя обратиться к бумаге и прочел вслух: «Надо что-то делать с ситуацией вокруг Стивена Чалмерса. Разберитесь и примите меры». Подписи не было, но в углу стояла знакомая печать. Джеймс похолодел.

– Министерство иностранных дел!

Но как такой документ мог оказаться в комнате Тернберри?

– И что это может значить? – поинтересовалась Каллиопа.

– Все, что угодно.

Разочарованная, Каллиопа взяла другой лист.

– Похоже на свидетельство о рождении. Джеймс присмотрелся внимательнее. Свидетельство о рождении Эдмонда Генри Сэмюела Крейна. Дата – 1802 год.

– Это сын Хоулта.

Часы пробили четыре раза.

– Уходим. Время позднее, нас могут поймать. – Он положил лист на место, а затем взял Каллиопу за руку. Она не сопротивлялась.

Выглянув за дверь, Джеймс тут же отпрянул: полуодетая женщина перебегала от комнаты к комнате и в каждую тихо стучала. Когда он выглянул во второй раз, мужчина, на ходу расстегивая штаны, проскользнул в комнату за несколько дверей от них.

Каллиопа пыталась выглянуть из-за его спины, но он все стоял, выжидая. Лишь когда беготня в коридоре на время прекратилась, Джеймс открыл дверь, и они, пробежав несколько шагов, ввалились в ее комнату.

Каллиопа расхохоталась:

– Какая-то музыкальная шкатулка!

Джеймс тоже усмехнулся.

– На загородных вечеринках такое бывает. Хорошо, что нам не надо играть в эти игры.

В этот момент Каллиопа заметила странное выражение его лица, и смех замер на ее губах.

– Да, это была бы плохая идея. По-моему, нам пора отдохнуть. Можно поговорить и завтра.

Энджелфорд молчал, и она испугалась, что он не внимет ее мольбам. Сказать по правде, Каллиопа и сама отчасти хотела этого. Она попыталась придушить преступную мысль, но та не поддавалась.

Джеймс подошел к ней, прерывисто дыша.

– Милорд, нет... – Она не узнала свой голос и, качнувшись ему навстречу, запрокинула голову, чтобы посмотреть в его глаза. Он коснулся пальцем ее губ и наклонился. Осталось два дюйма, один дюйм...

Каллиопа приподнялась на цыпочки. Его рука потянулась к ней, и она закрыла глаза...

Порыв воздуха – это все, что она почувствовала, а открыв глаза, увидела лишь его удаляющуюся спину. В руке Энджелфорд нес лишнее одеяло, лежавшее у нее на кровати. У Каллиопы отвисла челюсть.