Маскарад Мертвецов (СИ)

Винсент нехотя отстранился от руки девушки, улыбаясь своей привычной улыбкой и смотря прямо в желто-зеленые глаза. Он, так и не произнеся ни слова, продолжил обрабатывать порез Куколки…

С самого начала октября Марионетка чувствовал необъяснимое беспокойство, и чем меньше времени оставалось до Дня Всех Святых, тем оно становилось сильнее. Это было странно, ведь для призрака этот праздник являлся самым лучшим днём в году, единственным, когда он мог покидать пределы пиццерии и отправляться погулять. В Хэллоуин Марио, как и любое сверхъестественное существо, получал практически неограниченную силу.

Но в этот раз всё было иначе. Марионетка буквально был уверен в том, что произойдет что-то плохое, хоть он не мог знать что – силы видеть будущее у него не было…

Марио «спал» и видел самые неприятные воспоминания, какие он только знал, и пусть эти воспоминая были…

Маленький мальчик сидел, крепко привязанный к большому деревянному стулу. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, единственное, чем он мог двигать, была его голова. Малыш мог отвернуться или закрыть глаза, но продолжал смотреть на человека, взгляд на которого вызывал у него жуткий страх и отвращение.

Этим человеком была высокая темноволосая женщина. И для мальчика она представляла собой ужасного монстра. Она была молода и безобразна, возможно, когда-то давно её можно было назвать если не красивой, то хотя бы привлекательной. Сейчас же эта женщина была уродлива. Очень худая настолько, что она походила на обтянутый кожей скелет. На ней не было совершенно никакой одежды и можно было в подробностях рассмотреть её страшное тело. Сказать, что это женщина, можно было только по отсутствию определенного детородного органа, так как в её фигуре отсутствовала всякая женственность. Абсолютно плоская грудь с отчётливо выступающими ключицами и ребрами, можно даже было хорошо рассмотреть грудину сквозь кожу. Впалый живот без намека на талию. Выделяющиеся тазовые кости, бедра намного более узкие, чем плечи. Каждый сустав, каждое соединение костей друг с другом и с сухожилиями, казалось, просвечивают через тонкую кожу папирусного цвета. На руках в локтевых сгибах хорошо были видны фиолетовые синяки, от которых тянутся вверх нити вздутых воспаленных вен. Но самым жутким в этой женщине было лицо. Резко выделяющиеся скулы, запавшие щеки, большой жабий рот с искусанными сухими губами, длинный нос с заостренным кончиком, темные круги под безумными совершенно пустыми глазами.

Никогда и ничего в своей жизни маленький мальчик не боялся, но сегодня он впервые испытал это ужасное, проникающее в каждый уголок сознания и отравляющее его холодным ядом, чувство. А причиной ему был близкий для него человек. Малышу хотелось кричать и звать на помощь, но это было бесполезно – в доме кроме них никого не было.

– Отец!!! – в отчаянии, не выдержав, закричал мальчик, хоть и понимал, что тот не придёт ему на помощь, он должен вернуться только через час.

– Тише, малыш, – улыбнулась женщина, подходя к нему. Она приблизила своё лицо к его и, глядя в глаза, погладила своей костлявой рукой с длинными пальцами по голове мальчика. – Твоему папочке нет больше до нас дела…

Малыш замер, к его глазам начали подступать слезы. Ужас и паника всё усиливались.

– Как ты похож на своего отца, сынок, – почти ласково произнесла темноволосая уродина, проводя по его щеке острым ногтем. – Почти точная копия его, вот только глаза… Как же я ненавижу тебя!

Её лицо исказилось злобой, и она со всей силы ударила ребёнка по лицу, оставляя на щеке царапины от ногтей. Она ненавидела своего сына всей душой за то, что только из-за него на ней женился её любимый мужчина, и то не по своей воле (его вынудил отец). А сейчас её ненависть достигла своего пика, потому что женщина наконец поняла, что её муж в жизни больше к ней не прикоснётся, не посмотрит на неё с любовью, а так и будет просто терпеть.

Мальчик не издал ни звука, он лишь с ненавистью и отвращением посмотрел на свою мать. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы эта женщина умерла, прекратив наконец мучить его и любимого отца. Заметив взгляд сына, она улыбнулась злой безумной улыбкой и, схватив его за подбородок, поцеловала в губы. Малыш попытался сопротивляться, но силы были не равны. Костлявые руки на удивление крепко и сильно сжимали подбородок ребёнка, не давая ему отвернуться и заставляя приоткрыть рот. Её сухие жёсткие губы царапали нежную детскую кожу, а мерзкий язык проникал в его рот, шевелясь там. Это было столь мерзко и отвратительно, что мальчик почувствовал приступ тошноты, подкатывающий к его горлу, из его глаз потекли горячие слёзы унижения.

Наконец оторвавшись от губ сына, женщина облизнулась и, улыбаясь безумной улыбкой, отошла назад, повернувшись спиной. Пока она шла к столу, она злорадно говорила себе под нос:

– Ничего, скоро, ты, мой сыночек, отомстишь своему отцу за меня!