Маскарад: Последние ночи (СИ)

- Не советую этого делать, – в голосе Крэйвена прозвучали нотки издевательства. – Я пришел предложить тебе хорошие деньги. Как я слышал, вашему табору они более, чем нужны.

Девушка задумалась. С одной стороны, цыгане действительно нуждались в средствах. Ярмарка, которую основал табор, пользовалась популярностью среди жителей Лос-Анджелеса, но всякое оборудование выходит из строя, его нужно ремонтировать и менять на новое. Кроме того, людям требуется пища и медицинская помощь, а молодым нужны деньги на учебу и школьные принадлежности. Что ни говори, а в цыганских семьях всегда было много детей.

- Ты весьма неплоха для своего возраста. Сколько тебе, сорок? Или пятьдесят?

- Тридцать, – пробурчала цыганка, не сводя глаз с Сенешаля.

- Вот видишь, ты многого достигла, – льстил Крэйвен. – Я предлагаю тебе вот это, – он показал цифру, написанную на чеке, – а ты взамен устранишь того, кого я попрошу.

- Если вы решили нанять меня, то должны знать, какую валюту могут взять убийцы помимо обычных денег, – настала очередь Фирузе издеваться, хотя она дала себе слово, что будет стараться держать себя в руках, чтобы не накинуться на кого-то из Сородичей и не совершить Диаблери, чтобы заполучить чужую силу. Да и сказано это было только для того, чтобы непрошеный визитер отвалил.

Крэйвен усмехнулся. Другого ответа он и не ждал.

- Можешь выпить свою жертву всю, вся кровь твоя. Я хочу, чтобы она исчезла так, чтобы ее никто не нашел. Держи, – Тореадор протянул фотографию.

Фирузе мельком глянула на снимок. Изображенную на нем Иолу она узнала сразу. Дочь Виктора, Князя Будапешта, которому и служил стоящий перед ней Сородич. Только зачем ему убивать эту девушку? Не проще устранить самого Виктора? Тогда власть точно достанется ему сразу – он Сенешаль, а Сородичи на этой должности, как правило, были следующей кандидатурой на пост Князя. Если, конечно, Правящий Совет Будапешта так решит.

- А что, если я откажусь?

- Не поверишь, но я предусмотрел и такой вариант, – на губах нанимателя заиграла зловещая ухмылка.

Крэйвен предполагал и такой вариант, поэтому подстраховался заранее. Он продемонстрировал дочери цыганского баро несколько фото, на которых были изображены таборные цыгане. Затем он достал из кейса несколько листков бумаги, содержащих подробную информацию о каждом человеке и Сородиче, которые жили в таборе.

- Как видишь, я знаю все о каждом из вас. Выполнишь то, что я приказал – получишь много денег. Не выполнишь – все твои цыгане сгорят дотла, умрут медленной и мучительной смертью. Я уничтожу твой табор, если ты подведешь… Да, и не смотри так на меня, Фирузе, – тон Крэйвена стал еще более издевательским. – Я тебе не по зубам. От меня сложно избавиться, даже умелому бойцу вроде тебя...

- Я не могла сказать ему «нет», – в уголках глаз Фирузе показались кровавые слезинки. – Пойми, Иола, семья для цыгана всегда будет на первом месте. Я…

- Ты хотела спасти свою семью, – тихо закончила фразу Иола, закрывая глаза и плотно сжимая челюсти, чтобы не издать судорожный вздох.

Перед Дельцом снова встала необходимость сделать выбор. Справедливость требовала немедленно казнить наемницу, посланную Крэйвеном, а сострадание просило дать шанс на искупление. Павлиди чувствовала, что задержанная говорит только правду, хотя подобные манипуляции с целью надавить на жалость были частым приемом как среди людей, так и Сородичей. Но все же мало кто на пустом месте станет в таком контексте упоминать свою семью. Виктор, воспитывая Иолу, всегда говорил, что родные и близкие всегда должны быть превыше всего, всегда быть на первом месте. Только они поддержат в трудную минуту.

- Много вампиров в таборе?

- Шестеро, со мной и моим отцом, – ответила Фирузе, моргнув, и кровавые капельки скатились по щекам вниз. – Еще есть трое простых рабочих на ярмарке и Равнос, наша шувани.

- Шува… кто? – не понял Юрайя.

- Шувани. Цыганская ведьма, – вдруг сказал Джастин. – Что? – он непонимающе уставился на одновременно повернувшиеся в его сторону головы друзей. – Да, по телику видел, вот и знаю! И нечего на меня так пялиться!

- Клара хорошая, она всегда помогала табору, – Тореадор, вспоминая женщину-Равнос, слегка улыбнулась. – Именно она обучала меня цыганским порядкам.

- А ваши еще работают? – оживился неонат еще больше.

- Ярмарка открывается каждую ночь. Ты можешь прийти туда в любой момент.

Выслушав девушку, Сэм переглянулся с Иолой. После этого оба Бруха обменялись взглядами с другими членами группы и Айзеком. Не понадобилось ни единого слова, чтобы принять решение, но все-таки окончательный вердикт вынес именно Барон. Он кивнул Дельцам и поставил чистый стакан рядом с пакетом крови, который демонстрировал ранее. Сэмюэл встал с одной стороны от Тореадор, а Иола с другой. Общими усилиями они поставили Фирузе на ноги и усадили в освободившееся кресло. Джастин, не желая отставать, срезал ножницами уголок пакета и налил кровь в стакан.