Маскарад повесы

Свистнув собак, Кэт углубилась в рощу. С каждым шагом на душе ее становилось все легче и легче, словно встречный ветер сдувал с нее заботы одну за другой, даруя долгожданное ощущение покоя и свободы. Наконец собаки взяли след, и Кэт помчалась за ними, не обращая внимания на комки грязи, летевшие из-под копыт Дианы. Перескочив небольшой, с невысокими, но крутыми берегами ручеек, девушка оказалась у самой опушки. За ней расстилался луг, покрытый невысокой сочной травой с яркими вкраплениями полевых цветов и чертополоха, а за лугом начинался буковый лес. Краем глаза Кэт заметила в траве движение. Наверное, кролик! Поспешно соскочив на землю, она вынула из чехла ружье, быстро зарядила его и взглянула на собак. Один из ее псов, Геркулес, вскинул голову, понюхал воздух, потом, подняв переднюю лапу и вытянув хвост, замер в охотничьей стойке, показывая хозяйке, где добыча. Кэт подумала, что хорошо натаскала своих собак, когда они были еще совсем маленькими щенками.

Внезапно кролик, почуяв опасность, выскочил из своего укрытия и метнулся в лес. Кэт прицелилась и метким выстрелом свалила зверька. Вот и ужин для семейства Коутс!

Она с удовлетворением вздохнула. Один из псов принес добычу, и Кэт немедленно перезарядила ружье, не забыв как следует примять шомполом дробь.

Теперь собаки были настороже. Опустив морды, они принялись осторожно прочесывать траву и вскоре подняли второго кролика. Вскоре с луки седла свисало уже с полдюжины трофеев, и Кэт пожалела, что ее сейчас не видит Кит.

Поднявшееся над холмами солнце уже палило вовсю, нагретый воздух стал тяжелым и неподвижным, и по лицу Кэт побежали струйки пота. Добравшись до ручейка, она отпустила лошадь и собак на водопой, а сама поднялась немного выше по течению. Солнце еще не успело до конца высушить липкую грязь, покрывавшую берег после непродолжительного ночного дождя, но Кэт это совершенно не волновало. Бог с ним, с платьем! Присев на корточки, она расстегнула верхнюю пуговку амазонки, намочила в воде платок и обтерла им лицо и шею. Ослепленная блеском воды, она вспомнила, как в детстве они с Китом частенько прибегали сюда играть, строили на ручье запруды, а потом разбивали их, швыряя в воду камни. Давно это было… Но здесь все так же хорошо, как и тогда!

Утолившая жажду Диана вдруг всхрапнула и прянула в сторону, уронив поводья на землю, собаки залаяли, и Кэт вздрогнула от неожиданности. Позади нее затрещали ветки, и знакомый голос произнес с сарказмом:

— Такой красотке, как вы, идет даже грязь!

8

Увидев появившегося из кустов Бакленда, Кэт хотела вскочить на ноги, но поскользнулась и съехала по глинистому берегу вниз, к самой воде.

Бакленд от души расхохотался.

— Хам, невежа, безмозглый осел! Разве можно так пугать человека?! — завопила рассерженная Кэт. Все ее попытки встать на ноги и вылезти на берег ни к чему не приводили. — Вы могли бы хотя бы подать мне руку!

— Узнаю дочь сквайра Дрейкотта! — весело крикнул Бакленд и протянул девушке руку. Кэт крепко ухватилась за нее, поднялась на ноги и наконец вылезла на берег.

— «И вот она явилась миру, само смиренье, кротость и краса…» — начал было Бакленд цитировать поэму лорда Эшвелла.

— Хватит, хватит! — прервала его Кэт, вытирая вымазанные глиной руки. — Это одна из самых неудачных строк, вышедших из-под пера нашего поэта.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился Бакленд. — Мне казалось, что она как нельзя лучше описывает женские добродетели…

— Вернее, представление о них романтической поэзии! Неужели вам хочется, чтобы ваша жена была воплощением смирения и кротости? Если да, то мне ее заранее жаль: ведь вы с вашим характером за год доведете ее до могилы!

— Неужели вы действительно так думаете? — изумился Бакленд. — Боюсь, у вас сложилось обо мне совершенно неправильное представление. Я никогда не позволю себе быть жестоким с женщиной, тем более с женой!

Кэт, пытавшаяся привести в порядок растрепанный пучок на макушке, искоса взглянула на него.

— Вот как? Почему же с первого дня знакомства вы изводите меня своими насмешками?

Бакленд улыбнулся, и у Кэт тоскливо заныло сердце. О, эти дьявольские ямочки у него на щеках, такие простодушные и пленительные!

— Я всегда говорю чистую правду, мисс Дрейкотт! А правда бывает жестока. Впрочем, вам следовало давно указать мне на мой недостаток, и тогда я постарался бы облечь свои замечания в более мягкую форму. Вам следует знать, что в свете у меня репутация весьма деликатного человека!

— Сказать можно что угодно. Может быть, кто-то и Саппертона считает деликатным человеком, — бросила Кэт и потянулась к очередной выбившейся из пучка пряди.

Но Бакленд перехватил руку девушки.

— Никогда, никогда не ставьте меня на одну доску с этим человеком! — крикнул он каким-то сдавленным голосом.

Яростный огонек в его глазах испугал Кэт. Она хотела только немного пошутить, но, судя по всему, сделала Бакленду больно. Интересно, почему он так не любит графа?