Маски

«Коммунизм, простирая свои пропитанные ядом щупальца через земли и воды, вонзил свои когти в пять континентов. И всюду и везде восстания и бунты, забастовки и беспорядки, неповиновение и атеизм благословлялись и поддерживались признанными русскими апостолами гражданской войны и раскола…»

Как известно, империалисты Америки и Европы не ограничивались тем, что с вожделением смотрели на богатства России и испытывали животную ненависть к коммунизму. Движимые злобой, отчаянием и страхом, они организовали против молодой Советской Республики кровавую интервенцию.

Для морального оправдания этой интервенции и понадобился суд над Октябрьской революцией. Он понадобился также для того, чтобы очернить советскую власть, восстановить трудящихся США, Англии и Франции против нашей страны.

Комиссия Овермэна цели своей не достигла. Империалистическая моська полаяла, а история шла своей дорогой, вершила свой суд, диктовала свой приговор.

Но работа овермэновской комиссии все же не прошла даром. Советским мужчинам в белых воротничках и советским «национализированным» женщинам, людям Страны Советов, строящим гиганты индустрии и запускающим в космос корабли, это еще один повод посмеяться. Да, была такая комиссия. Судила Октябрьскую революцию, а пригвоздила к столбу позора самое себя.

Куриная слепота

Колумб открыл Америку малоквалифицированно.

Плыл в Индию, наткнулся на какой-то неведомый материк, будучи к открытию его совершенно неподготовленным. Монографий после себя не оставил. Пришлось другим за него доделывать работу. Ныне земля Колумба всем хорошо известна. И когда кто-либо пытается совершить уже совершенное, говорят: «Эх, открыл Америку!»

Америку больше не открывают. Зато растет число открывателей России. В некоей заокеанской стране возник даже стихийный конкурс: кто лучше откроет Россию, кто сотрет наконец с карты это досадное белое пятно.

Наряду с дельными людьми в конкурс включилось много халтурщиков. Приедут, поглядят — и на второй день уже обнародуют свои исследования. Нагородят бог весть что, а читатель разбирайся.

Ну, а вот Эда Колхауна к каким отнести — к дельным или халтурщикам?

Колхаун — фермер и самозабвенно выращивает на продажу бройлеров — шестнадцатинедельных мясных цыплят.

Есть у Колхауна и еще одна буйная страсть: он стрелок-спортсмен, любит стрелять по тарелочкам, и это у него неплохо получается. Именно последнее обстоятельство и заставило его пересечь океан, чтобы принять участие в международных стрелковых соревнованиях в Москве.

Много тарелочек Калхауну разбить не удалось, фортуна повернулась к нему спиной, и он занял всего лишь десятое место. Настроение, естественно, упало. Видимо, это и отразилось на его русских впечатлениях.

Колхаун воочию лицезрел Россию, проезжая поездом из Хельсинки в Москву, а затем детально изучил русский быт из окна гостиницы.

Для другого этого было бы мало — для Колхауна достаточно. Это путешественник проницательный. У него не глаз — рентген: все насквозь видит.

Своими впечатлениями Колхаун поделился с корреспондентом родного ему по духу птицеводческого журнала «Бройлер гроинг».

Вот как живописует журнал со слов Колхауна панораму, открывшуюся перед цыплячьим Колумбом на русской земле: «Глядя из окна, он видел мужчин и женщин на коленях, жнущих серпами что-то похожее на пшеницу». В другом месте он заметил людей, срезающих теми же пресловутыми серпами «что-то похожее на пастбищную траву».

Пшеница и трава в России хоть на что-то похожи, а вот овощи — для них просто даже и сравнения нет: «…овощи растут по краю прудов, и фермеры вброд на коленях собирали их».

Это уже что-то смахивающее на развесистую клюкву. Ну как не вспомнить здесь известную нелепицу, которая забавляла нас в малом возрасте:

Рассказать вам чепуху
Или просто враки?
Сено косят на лугу
Молотками раки!

Почему же все-таки в России вынуждены применять столь нерентабельный и примитивный способ уборки сена? Потому, что механизации нет. Хозяйство маломощное. Колхаун «все время искал те крупные колхозы, о которых он столько слышал. Вместо этого он видел только два трактора за всю свою поездку. Один — в ботаническом саду, напротив его отеля, а другой — однажды на улицах Москвы, который тащил две пустые вагонетки».

Так и не удалось найти Колхауну в зоне своего отеля или на улицах Москвы более или менее крупный колхоз. Не попались на его глаза также «ни косилки, ни культиваторы, ни сеялки, ни сноповязалки». Два трактора, деревянные грабли и соха — вот весь русский сельскохозяйственный инвентарь, занесенный в записную книжку с начала путешествия.

В той же записной книжке значилось, что око следопыта не заприметило в России «никакого мясного скота, который есть в нашей стране» (США).

Бог весть, чем только питаются русские! И как они, бедные, живут!

Досконально изучив проблему питания в Советском Союзе, Колхаун пришел к выводу, что, мол, русские держатся только на… огурцах: «…они умерли бы с голоду, если бы у них не было огурцов. Они чистят их и едят, идя по улице…»