Маски Черного Арлекина

– Нет, ты иди сам, я догоню, тут еще одно дельце...

– Ну, как знаешь. – Риз скрылся за дверью.

Так, теперь замочная скважина. Кеннет вспомнил о немного потертом указательном пальце статуи стражника. Видимо, им часто пользовались, и это был, несомненно, рычаг, который открывает щель для ключа. Делатель Вдов повернулся к статуям, осторожно повернул замеченный им скрытый механизм. То, что произошло за этим, было не совсем тем, чего ожидал незваный гость.

Лишь только он повернул этот бансротов палец, как из стен вырвались три длинные нити. С волосок толщиной, они были такими острыми, что прошили тело насквозь, будто оно было из мягкого воска. Разрезанный на несколько частей, Кеннет упал на пол. Эта дверь его уже не заботила, его больше вообще ничего не заботило. Дом отомстил вторгшемуся в него. Нити исчезли в тех же прорезях, из которых и появились. Гобелены затянули пробитые щели – на разноцветных тканях не осталось и следа, будто и не прятались за ними неумолимые ловушки-убийцы.

* * *

Илдиз Тагур вошел в коридор второго этажа, который указал ему Ричард. В самом конце оказался чернеющий проход – невысокая арка, ведущая куда-то в глубь дома.

Старик начал аккуратно проверять двери, выходящие в коридор – все заперты. Стоп! Последняя вдруг поддалась, открывая еще одну комнату, судя по всему, спальню. Туда-то и направился бывший трактирщик «Кинжала и монеты».

Лишь только он вошел в комнату, как послышался звон механизмов, и дверь за его спиной тут же закрылась. Старик дернул ручку – тщетно, не поддается. Перед ним было огромное зеркало размером во всю стену. Илдиз даже вздрогнул, когда его отражение исчезло, а стекло стало прозрачным. Через это одностороннее окно бывшему трактирщику «Кинжала и монеты» было отчетливо видно, как из тьмы коридора из-под арки вышли несколько человек и направились к лестничной площадке.

– Сир! – что есть мочи закричал он. – Это ловушка! Берегитесь, сир!

Старик тут же понял, что его крика не слышит никто, кроме него самого, – комната была звуконепроницаемой...

* * *

Ричард Анекто тем временем собирался подготовить последнюю деталь плана – установить напротив лестницы самовзводный арбалет, который должен был поразить любого, кто надумает спуститься. Но он не успел этого сделать.

– Так-так, – раздался вдруг грозный голос.

Множество свечей, расставленных в серебряных подсвечниках по всей гостиной, огромный канделябр под потолком и камин вспыхнули вдруг так неожиданно, что Ричард застыл посреди комнаты. Если бы не «свеча мертвеца» и привыкшие к свету глаза, он на несколько мгновений потерял бы способность что-либо видеть вокруг себя.

– Кто же здесь у нас?! Дик, мой дорогой братец! – Рейне Анекто раскрыл руки для деланого объятия.

Положение Ричарда было не из лучших, точнее, оно было крайне плохим. Он стоял в самом центре гостиной, а вокруг него застыли несколько убийц с направленными в его лицо короткими самострелами; у некоторых были обнажены клинки. Конечно же, это и были знаменитые «Девять Вольных» – телохранители брата. Само собой, каждый из них не прожил бы и двух минут в поединке с Ричардом один на один, но вдевятером против него одного, при том что он на прицеле, и достать оружие не представляется возможным... У него было очень мало шансов.

Хозяин особняка не мог скрыть самодовольной усмешки. И хоть за окном уже светало, он был одет так, будто и вовсе не ложился. В руке он сжимал большое красное яблоко, сочное и с нежнейшей кожицей. Алый цвет яблока был гуще цвета крови, блики свечей плясали на его боках так, что казалось, оно перетекает само в себя. Кожица с виду напоминала мягчайшую ткань, еще более легкую, чем атлас, еще более гладкую, чем бархат, и более нежную, чем шелк. Этот фрукт выглядел столь соблазнительно, что на миг Ричард забыл обо всем на свете, кроме него. У младшего брата Ночного Короля даже слюнки потекли, и больше всего сейчас он желал впиться зубами в этот прекрасный плод, высосать весь сок, насладиться каждым кусочком мякоти. Оно такое прекрасное, это яблоко, такое манящее, оно будто зовет его и... и... Ричард сжал зубы и проглотил комок в горле. С большим трудом он заставил себя отвести взгляд от подозрительного фрукта – глупец, чуть было не попался на одну из самых коварных уловок Рейне. Но это были всего лишь чары. Магия, которой не по силам создать преграду для ненависти, бурлящей, пылающей и выжигающей все изнутри. Этому колдовству удается лишь прикрыть гнилую сердцевину яблока, яд, застывший в его порах, червей, которые там копошатся, и запах плесени. На самом деле этот плод – точная копия сущности своего хозяина. Как и Рейне, с виду оно красиво, облик и обаяние ни с чем не сравнимы, но привлекательная оболочка скрывает лишь порчу.

– Как поживаешь, Дик? – поинтересовался Рейне. – Как здоровье?

Ричард едва сдержался, чтобы не наброситься на брата и не вцепиться ему в горло. Хранн Великий, как же он его ненавидел! И годы разлуки лишь выдержали его чувство по отношению к Рейне, словно вино.

– Почему бы тебе просто не кончить меня по-быстрому? – бросил в ответ Ричард.