Читаем Маски любви полностью

Маски любви

Женя замер, давая возможность ей привыкнуть, и пальцем стер влагу с глаз, злясь на себя за неосторожность и причиненную любимой боль. Она вмиг сжалась вся, но руками продолжала держаться за его затылок, возможно, таким образом находя в нем поддержку. Парень удерживал свой вес на локтях, а сам целовал ее лицо, на котором все еще была видна боль.

– Ты как, любимая? – поинтересовался он спустя минуту, когда почувствовал, что девушка немного расслабилась.

– Ты, правда, любишь меня? – дрожащим голосом спросила Катя, с надеждой в глазах смотря в его омуты.

– Иначе то, что я чувствую, не назовешь. Я весь в тебе, как бы это сейчас двусмысленно ни звучало, – ответил Женя, и ребята вместе улыбнулись, окончательно расслабившись.

– Тогда продолжим?

– Тебе будет неприятно.

– Ничего, потом загладишь свою вину, – игриво похлопав глазками, произнесла Белочка и рукой провела вдоль его позвоночника.

– Это будет единственная боль, которую я тебе причиню, обещаю, – серьезно проговорил он, действительно понимая, что причинить боль Кате – это последнее, что он хотел бы.

– Я тебе верю, – после таких важных слов, он принялся медленно двигаться в ней, стараясь действовать как можно аккуратнее.

Он видел, как Катя морщилась практически при каждом его толчке, и иногда старалась свести ноги, крепче сжимая мужские бедра. А Женя, в свою очередь, хотел быстрее закончить, чтобы прекратить ее муки, но в то же время старался не спешить, ибо боль могла стать острее. Чтобы немного ее отвлечь, парень то и дело губами ласкал то грудь, то припухшие губы, руками гладил бедра, живот, вызывая редкую дрожь в теле.

Сделав последние глубокие толчки, он наконец-то кончил, и некоторое время лежал, практически не двигаясь, успокаивал дыхание и нежно поглаживал щеку любимой. Когда понял, что возбуждение немного спало, он вышел из ее глубин и, встав с кровати, поднял Катюшу на руки и понес ее в ванную. Помог принять душ, вымыв ее тело своими руками, особенно уделяя внимание месту, где причинил боль, быстро сполоснулся сам и, вытерев обоих насухо, снова поднял девушку на руки и отнес обратно на кровать. Выключив везде свет, лег рядом и рукой подгреб Катю к себе ближе, с радостью осознавая, как ладно она помещается в его объятиях.

– Прости меня, – попросил он, рукой нежно касаясь ее промежности.

Катерина дернулась от неожиданности и потерлась попкой о его пах, после чего услышала глубокий вздох.

– Адский секс, – призналась девушка и рукой коснулась его руки, стараясь быть как можно ближе.

– Такого больше не будет, обещаю. В следующий раз я все компенсирую.

– Знаю, – сонно ответила Катя и почувствовала нежный поцелуй в щеку.

– Я люблю тебя, моя Белочка, – прошептал Женя, чувствуя, что и сам уже засыпает, ведь находился в самых желанных объятиях. Дорогих и любимых.

– И я люблю тебя, Вишенка, – практически уснув, ответила она, и услышав, как любимый хмыкнул, звонко захохотала.

<p>Глава 14</p>

Спустя некоторое время.

– Женька, нужно докупить мандаринов и бутылку шампанского. Мы обязательно должны заехать к Тигрятам, – весело прощебетала Катя, с нежностью поглаживая слегка округлившийся животик, одновременно успевая переворачивать на сковороде отбивные.

– Родная, зачем нам ещё шампанское? Помнится мне, что Рита сейчас не пьет, а ты – уж тем более, иначе я тебя отшлепаю, – ласково пожурил девушку Женя и, схватив одну отбивную с тарелки, откусил кусочек жареного мяса, довольно улыбаясь.

– Затем, что это наш праздник, и мы вправе…

– Вот именно, любимая, это ваш праздник, поэтому думать будем мы – мужчины.

– Тогда хочу тюльпанов! – выключая плиту и вынимая последние куски из горячего масла, закапризничала Катя.

– Прямо сейчас? – Женя уже было собрался к выходу, когда девушка его остановила.

– Нет. Завтра, чтобы все было красиво и романтично.

– И свечи?

– И сок. В постель.

– У нас точно будет девочка, – констатировал Вишневский, с лёгкостью принимая капризы любимой.

– Узнаем, когда родится.

– Да, точно! – уже с меньшим азартом произнес Женя и, подойдя к своей малышке, сладко поцеловал ее в губы.

– Вишенка, в твоих глазах нет того огня, с которым ты обычно смотришь на меня, – заметила она и тоже перестала улыбаться. – Нет, я понимаю, что немного поправилась, и…

– Боже, Катя, не смей даже думать об этом. Ты что, родная?

– Тогда объясни. Ибо до беременных туго доходит.

– Объясню, только…

– Только?

– Ты волноваться не будешь!

– Да?

– Катя!

– Не буду.

– Иначе будешь отшлепана.

– А девочек бить нельзя. Тем более, беременных, – подняв указательный палец вверх, серьезно произнесла Катя, при этом гордо держа подбородок приподнятым.

– Бить – нет, шлёпать – да.

– Блин.

– Вот именно, пожаришь мне блинчиков.

– Не уходи от темы, Вишенка.

– Точно, блинчики с вишенками.

– Вишневский, покусаю!

– Я не вкусный.

– В блинах пойдешь! А теперь – говори, иначе у нас будет мальчик.

– О-хо-хо-хо, тогда молчу.

– Хочешь мальчика?

– И мальчика тоже.

– А теперь ближе к теме.