Маски любви

– Уверяю тебя, мы совершенно неизлечимы. У нас злокачественная, прогрессирующая страсть – это я постараюсь доказать на деле, как опытный «больной». А как специалист по двигателям, я могу утверждать – «техпомощь» в виде доктора Будейроса нам, действительно, не нужна. Сейчас бы к месту был священник, способный провести впечатляющую брачную церемонию.

… Берт ушел за десять минут до назначенного ужина, оставив Сандру в полном парадном блеске. Он сам надел и застегнул на ее спине узкое черное платье, расчесал волосы и придирчиво подобрал украшения.

– Если бы я раньше знал, какое удовольствие наряжать женщину, то стал бы или портным, или парикмахером. – Сказал он, любуясь своим произведением.

– Еще не поздно переменить профессию. У тебя здорово получается. Я никогда не смогу найти лучшего мастера… – Сандра смотрела на себя в зеркало широко открытыми глазами, стараясь навсегда запомнить важное мгновение этого необыкновенного дня. «Какие бы подарки ни преподносила мне жизнь – лучше быть уже не может!» – Думала она, наблюдая в зеркало за руками Берта, застегивающими ожерелье, зачесывающими и вновь распускающими ее волосы.

– Можно, я тоже выберу тебе костюм?

– В другой раз, Фея. Боюсь, эта процедура может затянуться на всю ночь. Если честно, мне больше хочется раздеться, чем одеться… Не удивительно, что мастера дамской красоты – по преимуществу геи. Организм не выдерживает постоянного перенапряжения.

– Берт, а что мы сегодня празднуем?

– Как, разве ты не поняла – я выиграл гран-при своей жизни!

Едва Берт скрылся за дверью, Сандра вытащила из ваз белые розы и разложила их на ковре. Плести венок из крепких колючих стеблей оказалось не просто. Быстро сообразив, Сандра вытащила длинный пояс тафтового малинового платья и перевила им цветы, завязав концы бантом. Получился великолепный венок.

Работа завершилась вовремя. Сандра увенчала появившегося на пороге комнаты Берта. В серебристо-красном комбинезоне команды «Ренетон», с венком цветов на шее, он выглядел точь-в-точь, как на обложках журналов, – сияющий, непобедимый чемпион мировых первенств.

– А вот и мой главный кубок! – Подхватив Сандру на руки, Берт прошептал:

– Закрой глаза. Я тоже умею колдовать, любимая.

Сандра зажмурилась. Прижавшись к Берту, она слышала, как бьется его сердце, ощущая запах роз, колко уткнувшихся в ее щеку, и вдруг – вместе с ароматом ночной свежести навстречу ей полетели звуки. Это был вальс, грустный и нежный, известный на весь мир вальс Нино Рото.

Опустив Сандру, Берт обнял ее за талию.

– Можешь осмотреться, не просто кружить вслепую в таком тесном пространстве.

– Я открыла глаза, но сон продолжается. Это невероятно!

Они стояли в центре большого круглого зала, образованного грядой белых колонн. Густо переплетенные цветущие лозы составляли стены, а вместо потолка возвышался купол из вьющихся роз, сквозь которые светили крупные южные звезды. Великолепная мозаика, покрывающая пол, изображала смеющееся солнце в ореоле разбегающихся во все стороны золотых лучей.

Сандра увидела накрытый стол. Шеренга высоких канделябров с бледно-розовыми свечами озаряла все вокруг трепетным, теплым светом. На специальном возвышении расположились музыканты, одетые по последней моде эпохи «короля вальсов».

– Извини, они прибыли прямиком из XIX века и никогда не слышали не только рок, но даже чарльстон. Вальсы и полонезы – гвоздь программы этих любителей старины.

– Тогда начнем с вальса. Только держи меня крепче, Берт, я не танцевала последние десять лет!

Они закружились по залу, сбиваясь и налетая друг на друга и хохоча от счастья.

Усадив Сандру за стол, Берт посмотрел очень строго.

– Предупреждаю, с сегодняшнего дня мы основываем новые традиции клана Стеферсонов Уэлси-Керри. Мы будем без устали тренироваться и танцевать вальс каждый год третьего ноября – в годовщину нашего обручения. – Достав из кармана комбинезона сафьяновый футляр, Берт протянул его Сандре. – Кажется, я угадал размер и цвет.

Сандра приподняла крышку – в бархатной лунке сумрачно светился овальный аметист в обрамлении алмазных искр.

– Это самый темный камень, который удалось найти моему ювелиру. Точно так темнеют твои глаза, когда ты начинаешь колдовать, становясь феей. – Надев кольцо на палец Сандры, Берт сжал ее руку. – Мне хочется, чтобы отныне каждый час разлуки стал для нас океаном.

– Боже, Берт, ты, наверно, сочинял стихи в школе или печатался в студенческом альманахе! Постой, я сейчас вспомню… Ах, вот:

«Чтобы любовь была нам дорога,
Пусть океаном будет час разлуки,
Пусть двое, выходя на берега,
Один к другому простирают руки.
Пусть зимней стужей будет этот час,
Чтобы весна теплей пригрела нас!»