— Стремиться! И что вы на меня возложите на сей раз? Соблазнить её адвоката, а затем переманить на нашу сторону? Напоминаю, что ваша предыдущая идея — сдружиться с вашей женой и войти к ней в доверие оказалась пустой. Княгиня видит во меня лишь лавочницу и держит дистанцию. Или, может быть, вы нашли новый способ — как скомпрометировать ее?
По мере того, как девушка говорила это, она все более и более распалялась и повышала голос. В её словах слышался протест и возмущение. Раньше она никогда не позволяла себе в таком тоне говорить с Ворожеевым. Она всегда была кроткой с ним, не перечила ему и немного побаивалась его. Она вела себя с ним примерно так, как маленький человек ведет себя с большим человеком, слабый — с сильным, неуверенный — с могущественным. И хотя они были довольно близки, она продолжала обращаться к нему на «вы».
— На сей раз все будет по-другому, — заверил Ворожеев.
— С меня довольно! Я устала шпионить, устала делать гадости, устала чувствовать себя в идиотской ситуации, устала быть вашей марионеткой!
— На сей раз все будет по-другому, — повторил он.
Ее возмущение привело Ворожеева в замешательство, однако не заставило отступить.
— Глупышка! — пожурил её Ворожеев, придав своему голосу нежность. — Ну что ты так разнервничалась! Я понимаю, насколько тебе все это неприятно. Но тебе больше не придется делать ничего подобного.
Он усадил её на диван и с важным видом принялся разглядывать её.
— Послушай меня, — вполголоса произнес он. — Моя жена очень сильна против меня, и в этом надо отдать ей должное. Я смогу победить её только… заставив перестать её существовать. Это довольно сложно. Но в то же время просто. Все зависит от того, какой способ для этого избрать. На мой взгляд, самый надежный, тихий и почти не оставляющий следов, — это подмешать в питье какое-нибудь средство.
— Боже! Что вы такое говорите? — с ужасом произнесла она и отстранилась от него.
— И мне нужна твоя помощь, — продолжал он, не обращая внимания на её ужас. — Сам я, увы, сделать этого не смогу. На меня сразу же падут подозрения. К тому же со мной она всегда настороже. А тебе сделать это гораздо проще. Ты можешь прийти к ней, якобы для того, чтобы показать прелестные вещицы из своей лавки. А засим незаметно за разговором, чаепитием, если она предложит тебе чаю, или чашечкой кофе, ты помешаешь ей это средство.
— Нет! — воскликнула девушка. — Я никогда на это не пойду!
— Ну, Софи, крошка моя, — ласковым, успокаивающим голосом произнес Ворожеев. — От тебя требуется сущая безделица: незаметно подмешать в питье… потом решим, что именно. Все остальное я беру на себя. Это же так просто!
— Нет! Нет! Я не желаю становиться убийцей!
— Вот ты как заговорила! Что это так вдруг в тебе проснулась совесть? А где же была твоя совесть, когда ты отправила на тот свет свою тетку?
— Что вы такое говорите?
— Ты думаешь, я поверю в то, что она умерла своей смертью?
— Она была очень больна! И вам это известно!
— Но мне также известно, что она умерла именно после того, как ты дала ей какое-то лекарство.
— Я дала ей лишь то, что купила у аптекаря!
— Но ты спокойно могла подмешать в лекарство, купленное у аптекаря, какую-нибудь отраву.
— Я этого не делала!
— Тем более, что тебе досталась её лавка. А уж как не любила ты свою тетку! Впрочем, её любить-то было не за что. Она была сварливой скупердяйкой и обращалась с тобой, как с рабыней. Кому, как не тебе была на руку её смерть?
— Я этого не делала! — взмолилась девушка. — Да, я её не выносила, но я её не убивала!
— Все это весьма странно и подозрительно!
— Что вы от меня хотите?
— Тебе это хорошо известно, моя очаровательная крошка!
— Нет! — жалобно молвила девушка.
— Подумай о последствиях! Ты займешь её место. А я верну себе то, что она у меня украла. Мы будем жить в роскоши и богатстве. Разве тебе не хочется стать княгиней Ворожеевой?
— Я не убивала свою тетку!
— Расскажешь об этим следователю, — хладнокровно произнес Ворожеев. Только не думаю, что он тебе поверит.
— Вы донесете на меня? Как это подло! Но почему?
— Ты не оставляешь мне другого выбора. Я не прощаю предательства! Либо мы заодно, либо мы по разные стороны.
Софи была в полном смятении, нерешительности и страхе. Взглядом обреченной и молящей о пощаде жертвы она посмотрела в глаза Ворожеева, но, увидев в его глазах непреклонность, сразу же отвела взгляд. Ворожеев с удовольствием наблюдал за ней. Все говорило ему о том, что он почти добился своего: если не уговорами и соблазном, то запугиванием и шантажом.
Он обнял девушку и утешительно похлопал её по спине. Это было цинично! Но в его стиле.
— Вы ужасный человек, князь, — подавленным голосом произнесла она.
— Да, — коварно усмехнулся тот. — Разве ты этого не знала? И разве не это привлекло тебя во мне?
Она отрицательно покачала головой. Ворожеев крепче её обнял и принялся расстегивать её платье: сначала медленно и осторожно, затем быстро и решительно. Очевидно, ему пришла в голову идея: после напряженного и удачного этапа своих действий немного расслабиться.