Масон

– Я понял вас, мой юный друг, – "пепел Клааса стучит в вашем сердце". Но скажи откровенно: ты желаешь выпить до того, как и водка, и пища потеряют товарный вид?..

Олег не был поэтом, но иногда начинал говорить стихами, именно этого я и стремился избежать…

– Олежек, солнышко, раздвинь губки! – я предлагаю быстро продвинуться к основной цели. – начал я почти что цитировать довольно старый анекдот. – Пьем залпом, стоя, запрокинув голову, как породистые пианисты после заключительного аккорда при исполнении потрясающей симфонии…

Верещагин поморщился, но не от надвигающейся перспективы выпить залпом и даже не от моей скабрезности, заимствованной из старого анекдота, а потому, что его потрясающий мудрый тост был скомкан уже в самом начале…

Сила влечения к спиртному у продвинутых алкоголиков все равно выше всех других посылов. И мы, крякнув, выпили стоя, запрокинув головы, только получилось у нас это не как у знаменитых пианистов, – строго говоря, мы оба толком и не знали с какого боку подходить к пианино, – а как у цапель, со смаком заглатывающих холодного, скользкого лягушонка!..

Ели мы молча, не чавкая, но покрякивая изредка от восхищения здоровой пищей: мясо великолепно дошло под огромным количеством лука, нарезанного тонкими колечками. Гарнир из лука – это наше с Олегом признанное "объедение"! Не было огурчиков и квашеной капустки, но я откопал в холодильнике из старых запасов салат "Дунайский", приготовленный руками волшебницы, кудесницы – моей давней пассии Светочки, теперь навещающей меня крайне редко. Подозреваю, что у нее появилось новое "увлечение"! Старая любовь – крепче новой, поэтому ее появление сочеталось с любовью и кулинарными откровениями. И я ценил такое сочетание больше всего на свете – ведь здоровый мужчина всегда чувствует себя "голодным" во всех отношениях. Мы не развивали со Светочкой запретную тему, поскольку были вольными птицами и ценили свою свободу больше всего в жизни. В нас обоих было что-то от масонов, но повернутых к несколько анархическому толку.

Салат "Дунайский" готовился по особому рецепту, в нем было все – и капустка и огурчик и помидорчик, лук и сладкий перец. Это было особое кулинарное творение. Мы с Олежеком, не сговариваясь, наслаждаясь остротой салата, быстро, почти по-военному, опрокинули еще по три рюмахи и глубоко задумались – каждый о своем, естественно!..

"Первичный образ рыцаря, отправляющегося в Крестовый Поход и оставляющего дома верную жену, но на всякий случай заключающий ее зад и перед в железный "пояс целомудрия" надуман. Слов нет, всякие бывали истории: был и "пояс целомудрия", отмыкаемый разворотливым любовником запасными ключами, женская печаль, успокаиваемая юным пажом и прочее. Но большинство достойных жен забирали своих детей и сопровождали мужей-рыцарей в дальнем походе, терпя лишения, опасности и неудобства наравне с мужчинами А самым серьезным испытанием в том походе была "жажда"! Но уже в первом походе, при взятии Иерусалима, когда все близлежащие источники воды были отравлены или засыпаны, именно самоотверженные женщины налаживали доставку воды из дальних источников. Жена рыцаря Раймунда Сен-Жилльского – Эльвира Арагонская, происходившая из семьи испанских королей, была верным помощником в трудном походе своему мужу. Она потеряла сына Альфонса, умершего в походе, но у верных супругов на Святой Земле в замке Мон-Пелерен родился другой сын, названный Альфонс-Иордан.

Ида Австрийская – известная красавица, закаленная спортсменка, – "взяв крест", в едином строю с баронами участвовала в боях во время Второго крестового похода. Она сопровождала Вельфа герцога Баварского, была смелой амазонкой, но пропала во время битвы при Гераклее, где французское войско потерпело страшную катастрофу. Говорили, что ее пленили, и она закончила свою жизнь в далеком гареме, родив будущего мусульманского героя Зенги, завоевавшего Эдессу.

Маргарита Прованская, жена Людовика Святого, вместе с мужем пустилась в его первый крестовый поход: в Дамьетте армия крестоносцев потерпела поражение, Людовик был пленен, а Маргарите пришлось рожать ребенка именно в эти страшные дни. Почувствовав приближение родовых схваток, она попросила всех присутствующих покинуть комнату, а оставила подле себя только восьмидесятилетнего рыцаря, наказав ему отрубить себе голову как только сарацины ворвутся в крепость. Слава Богу, что сарацин удалось в тот день не подпустить к стенам крепости.

Уже на следующий день после родов героическая женщина организовала сопротивление маленького войска, охранявшего крепость, уговорила итальянских, пизанских, генуэзских купцов остаться в городе, взять под свой контроль небольшой запас продовольствия. Она спасла город, его население и покинула крепостные стены только уже перед самой сдачей крепости. Маргарита Прованская направилась в Акру, где и нашла своего мужа. Супруги вели себя мужественно в плену, олицетворяя идеалы Бесстрашного Рыцаря и Верной Дамы Сердца.