Масонство, культура и русская история. Историко-критические очерки

Идеалы Морелли наиболее полно пытались воплотить в жизнь иезуиты в Парагвае в XVIII веке, но индейцы просто перестали работать и заводить семьи. Морально-политическое воспитание отнимало и там много времени, а толку от него было все меньше и меньше. Когда на территорию этого казарменно-коммунистического рая попали наконец те, кто смог написать об увиденном, то картина вырождения народа была самой удручающей. Насилие над личностью и моральное разложение общества, отсутствие высокого идеала никогда не могло и не сможет дать ничего, кроме вырождения и смерти.

По части морали демократическое общество еще во времена отдаленные обнаружило великое сродство с великими греками. К их примерам обращалось масонское просветительство с далеких веков. На них ссылался Новиков, как мы помним... «великое наследие греков»! Надо признать величие этих последних, которые из рабовладельческого далека видели демократическое сегодня, всячески нам помогая по части житейской мудрости. Ну, например: «Хорошо прожил тот, кто хорошо спрятался». Или: «то истинно, что приносит пользу». Больше всего импонирует Фразимах. Он сплеча рубанул, и все поставил на свои места: «Справедливость есть не что иное, как полезное для сильнейшего». Платоновский Калликл тоже не отставал и, основываясь на тех же посылах, что и все борцы с «предрассудками», религиозными и нравственными, выразил свое жизненное кредо прямо Сократу в лицо: «Кто хочет прожить правильно... должен исполнять любое свое желание. Но, конечно, большинству это недоступно, и потому толпа поносит таких людей, стыдясь, скрывая свою немощь, и объявляет своеволие позором, и... старается поработить лучших по природе: бессильная утолить собственную жажду наслаждений, она восхваляет воздержность и справедливость — потому что не знает мужества (...). Ты уверяешь, Сократ, что ищешь истину, так вот тебе истина: роскошь, своеволие, свобода — в них добродетель, и счастье, разумеется, если обстоятельства благоприятствуют, а все прочее, все ваши звонкие слова и противные природе условности — вздор, ничтожный и никчемный!» (Платон, «Горгий»).

Вот, собственно, бытовой идеал демократии и этические нормы ее вождей без всяких прикрас.

В подмогу будущим диктаторам Протагор, еще один великий идеолог античных премудростей, завещал нам ценное теоретическое наследство: «То, что представляется каждому государству справедливым и прекрасным, то и является таковым для него, пока оно таковым считается».

Очень тонкий совет чиновникам всех времен и народов дал некто Антифонт: «...Наиболее полезное для себя употребление сделает человек в том случае, если при наличии свидетелей будет высоко ставить закон, а в отсутствии же свидетелей — веления природы. Действительно, веления закона надуманы, тогда как велениям природы присуща внутренняя необходимость...»

Эти житейские правила из древних входили в свое время в сердца и умы гимназистов, которые потом, повзрослев, так любили поругивать Россию и кататься по Парижам. Именно о такой интеллигенции, о которой так любят вздыхать еще живые свидетели тех лет, философ К. Леонтьев сказал так: «Наша интеллигенция в погоне за благом всего человечества имела самые смутные представления о своей стране и, по суду мужика, вся поголовно перешла в немцы». Мужик сегодняшний скажет: «не в немцы», а «в евреи».

С самой горячей верой в неизбежность кровопролития и необходимость ускорить этот счастливый момент, черпая от всякого рода фразимахов ницшеанские идеи, воспевая упоение от разрушения всего созданного трудовыми, мозолистыми руками, разрушения того, что сами не строили, поколения «передовых» и с «направлением» бросали бомбы в прохожих, в чиновников, которые им не угодили, в их детей, и вошли в наши дни в качестве героев, имея в запасе уже обозначенный символ веры. Этот катехизис протагоров и антифонтов вошел в сердца и умы миллионов наших граждан и привел нас прямиком к проституции, наркомании и их зловещему спутнику. Зловещим спутником оказалась грязь: и моральная, и физическая. Спид ждали давно и сделали все возможное, чтобы ему было вольготно нас опекать. Пока газеты дружно пишут в обычном духе, что теперь как никогда, а раньше, вы помните, не то, и что назад дороги нет, а впереди, если, конечно, то непременно... смертельная болезнь просто и без препятствий гуляет по стране. И никто не спросит, и никто не сделает запроса, и никто не подаст в отставку, и делать запрос некому, и спрашивать скоро будет не у кого.

Русский рабочий, русский врач, русский инженер просит сегодня у иудейского правительства, обрекшего его на нищету, заработную плату и пугает его голодовками! Такого в истории России еще не было. Но орден...