Масонство в прошлом и настоящем

Католическая церковь первой обрушилась с нападками на сборища вольных каменщиков. После папской буллы «In eminenti», увидевшей свет в 1738 г., антимасонская деятельность церковной инквизиции захлестнула Апеннинский полуостров и вскоре перешла все допустимые границы. Достаточно вспомнить о «признаниях», полученных инквизицией Флоренции, согласно которым посвящение в масоны якобы сопровождается ритуальным онанизмом и мужеложеством. Острый на язык баснописец Томмазо Крудели, масон, жестоко поплатился за свои сочинения. Сначала он был брошен за решетку и сослан, затем умер от туберкулеза, который усугубился в результате перенесенных им унижений[308]. С тех пор как умер «первый мученик» итальянского масонства, минуло почти два с половиной столетия. На протяжении всего этого времени масонство периодически обвинялось в самых невероятных грехах и преступлениях, которые, впрочем, ни разу не были подкреплены сколько-нибудь достоверными доказательствами или уликами. Выше мы уже цитировали ту статью из масонского Устава, согласно которой масоны обязуются оказывать друг другу помощь «в пределах справедливости и личной чести». Судя по всему, подобное обязательство предполагает, что взаимопомощь между масонами никоим образом не должна затрагивать сферу внешнего мира. В одном из материалов «Ривиста массоника» проф. Джордано Гамберини пишет, например, о том, что «…когда мы сегодня говорим о масонском братстве, то следует понимать, что речь идет неизменно и только о братстве между отдельными личностями, речь идет о братстве между людьми. Вне этого братства существует солидарность, общность различных интересов, равно как и совместное владение имуществом и орудиями труда. Однако все это находится за пределами масонского братства…»[309]. Таким образом, масонское братство, согласно духу и букве Устава ордена и миросозерцанию вольных каменщиков, как бы является малым замкнутым миром, отграниченным от окружающей его действительности. В то же время масонская община — это своеобразное этическое предвосхищение общечеловеческой общности. Сокровенный долг масонов состоит, следовательно, в том, чтобы нести в мир дух братства. Такое «одухотворение» становится возможным только благодаря самодисциплине и упорному труду, свершаемому в храме природы. Дух братства не может служить основанием для личной карьеры, возносящей человека вверх по социальной лестнице. Дух братства не может, по определению, использоваться и в своекорыстных интересах. В случае если тот или иной масон нарушит это установление и воспользуется своей принадлежностью к ложе в корыстных целях, то вся вина за этот проступок ложится целиком на него лично, а не на масонство как таковое. Обвинять в подобном проступке масонство так же нелогично, как, например, ту же церковь или политическую партию только за то, что кто-либо из их членов оказался вором или преступником. Разумеется, высокие нравственные требования предъявляемые масонским братством к своим членам должны, казалось бы, обеспечить его высокий нравственный уровень. Увы, любой проступок, равно как и любое благодеяние, совершаемый отдельным масоном, хотя и относится к сфере его личной ответственности, однако придает тот или иной оттенок оценкам движения в общественном мнении. Но следует подчеркнуть, что масонству глубоко чуждо такое понятие, как «круговая порука».

Другой предрассудок, связанный с масонством, касается распространенного мнения, будто масонство наглухо закрыто для так называемых «низших» классов общества, для людей бедных и занимающих низшие социальные ступени. В уставных требованиях масонства отсутствуют оговорки, которые можно было бы истолковать подобным образом. Согласно Уставам масонских лож, человек, стремящийся к инициации, должен располагать средствами для уплаты членских взносов. Но взносы эти столь незначительны, что не могут послужить основанием для какой бы то ни было дискриминации. В последние годы итальянское масонство, например, подтвердило свое стремление развиваться как свободная этическая и инициационная школа. При этом имущественный ценз был упразднен. Под сенью арки масонского храма собираются представители разных социальных слоев. При этом масонство нередко обвиняют в «межклассовости», хотя вернее было бы говорить о его надклассовом характере. По определению масонство связано не с классами, а с отдельными людьми, это движение, выше всего ставящее личностный принцип.