Масоны

Госпожа Сверстова, или, как издавна и странно называл ее муж, gnadige Frau*, желая тем выразить глубокое уважение к ней, оставшись дома одна, забыла даже пообедать и напилась только ячменного кофею. Она, как немка по рождению и воспитанию, конечно, с гораздо большим бы удовольствием вкушала мокко, но тот был слишком дорог, а потому она приучила себя к нашему русскому хлебному кофею, который, кроме своей дешевизны, был, как она полагала, полезен для ее слабой груди. Почтенную даму сию, как и самого доктора, беспокоила мысль, чтобы не произошло пререканий между супругом ее и членами полиции, что случалось почти при поднятии каждого трупа скоропостижно умершего или убитого. Члены полиции имели постоянным правилом своим по делам этого рода делать срывы с кого только возможно; но Сверстов, никогда ни по какому делу не бравший ни копейки, страшно восставал против таких поборов и не доносил о том по начальству единственно из чувства товарищества, так как и сам был все-таки чиновник. Домой он в этот раз не возвращался до поздней ночи. Gnadige Frau начала все более и более волноваться; наконец раздавшиеся исправнические колокольцы возвестили о прибытии Сверстова. Он прямо прошел в свою спаленку и сел там за ужин, еще заранее накрытый ему предупредительною супругою и который обыкновенно у него состоял из щей с бараниной, гречневой каши с свиным салом и графинчика водки. Все это gnadige Frau подала мужу собственноручно, и из того, что он прежде всего выпил сряду три рюмки водки, она заключила, что Сверстов был сильно не в духе.

______________

* милостивая государыня (нем.).

- Кого это убили? - спросила она, садясь сбоку стола.

- Ивана Селиверстова сына, - милейший, прелестный мальчик! - воскликнул доктор и принялся жадно хлебать щи: бывая на следствиях, он никогда почти там ничего не ел, чтобы избежать поклепов в опивании и объедании обывателей.

- За что же и кто его убил? - продолжала расспрашивать gnadige Frau.

- Вероятно, из-за денег! Говорят, он ехал с уплатой от хозяина, - этого сквалыги Турбина... Тысяч пятьдесят вез!

- Ах, эти купцы русские, mein gott, mein gott!..* - перебила мужа gnadige Frau. - И отчего они посылают деньги не по почте, а с приказчиками понять этого я не могу.

______________

* господи, господи!.. (нем.).

- Думают, что на почте пропадут их деньги, - дичь! - подхватил Сверстов и выпил еще рюмку водки.

В глазах gnadige Frau промелькнуло неудовольствие. Для нее было большим горем, что доктор так любил эту гадкую русскую водку. Дело в том, что она вступила в брак со Сверстовым уже вдовою; в первом же замужестве была за лютеранским пастором в Ревеле, который тоже пил и довольно много, но только благородное баварское пиво, выписываемое им бочками из-за границы. Тщетно gnadige Frau убеждала своего второго супруга пить тоже пиво, но он в одном только этом случае не слушался ее и предпочитал наше простое пенное всем другим напиткам.

- Но где же найден убитый? - снова принялась она расспрашивать.

- Верстах в пятнадцати отсюда, знаешь, как спуститься с горы от Афанасьева к речке, на мосту он и лежит с необыкновенно кротким и добрым выражением в лице, - эх!..

И при этом восклицании Сверстов закинул свою курчавую голову назад и потряс ею.

- Его непременно зарезали бритвой, - рассказывал он далее, - вообрази, артерия carotis* на шее перехвачена пополам, хоть бы мне так отпрепарировать моим анатомическим ножом... Говорю это моим сотоварищам по делу... говорю: если бритвой, так его непременно убил человек, который бреется и который еще будет бриться, потому что он бритву не бросил, а унес с собой!.. В толк ничего взять не могут; по их, это начудили мужики из села Волжина, и, понимаешь, какая тут подлая подкладка? В Волжине мужики все богатые, и нельзя ли кого-нибудь из них притянуть к делу! Они хуже этих подорожных разбойников... Хуже!.. Тех, хоть недалеко вот тут, по соседству, на каторгу ссылают, а этим что?.. Живут себе и благоденствуют!

______________

* сонная артерия (лат.).

- Но кто вез этого молодого приказчика? - любопытствовала gnadige Frau.

- Один он ехал на хозяйской лошади, чтобы оставить ее в селе Волжине и взять оттуда сдаточных...

- А лошадь где же?.. С ним на мосту?

- Никакой нет лошади!.. Убийцы, вероятно, на ней и ускакали!..

- Но за ними следовало бы сейчас же погнаться.

- Погнались теперь становой и сам Турбин!..

- Не теперь бы, а еще вчера это следовало! - говорила все с большим и большим одушевлением gnadige Frau: о, она была дама энергическая и прозорливая, сумела бы найтись во всяких обстоятельствах жизни.

- Следовало бы, - согласился с ней и муж, - но поди ты, - разве им до того? Полиция наша только и ладит, как бы взятку сорвать, а Турбин этот с ума совсем спятил: врет что-то и болтает о своих деньгах, а что человека из-за него убили, - это ему ничего!