Масоны и революция

«Дорогой папа, — начиналось письмо. — Сегодня я получил твое письмо. Вполне, конечно, согласен с тобой, что центры эзотерической мудрости должны оказывать на окружающее общество самое благотворное влияние. В совпадении существования у нас М[асонских] (знак, означающий «ложи». — А.А.) с эпохой процветания России действительно нельзя видеть простой случайности. Если бы В. К. (?) возродился у нас в России в своем чистом виде (что, надо надеяться, случится в скором времени), то ему более чем в какую другую эпоху представится обширное поле для благотворной деятельности. Дай бог, чтобы в возникновении филомистического кружка нашлось достаточное количество лиц искренних, серьезных, объединенных общим правильным мировоззрением. Только тогда можно будет возбудить в нем вопрос об организации М. (ложи. — А.А.). В противном случае, т. е. если между членами не будет единодушия и они будут легко смотреть на лежащую перед ними задачу, вряд ли дело увенчается желанным успехом. Ведь полезны не одним фактом своего существования, а лишь тогда, когда в состав их входят хорошие люди. Без этого работа ложи легко становится ничтожной или прямо вредной. Обряды делаются для членов пустой комедией, и ничто не может обеспечить от внесения в нее посторонних дурных течений. Я смотрю на учреждение филомистического кружка как (на) начало дела возрождения русского М...ва, и сознаю поэтому всю важность его. Всякое дело трудно вначале. В данном случае трудность состоит в том, чтобы найти 3 или 4 нужных людей. Но где это случится, то дело покатится как по маслу. Но, к сожалению, пока этого нет. Думаю, что лучше всего поискать среди знакомых Арсеньевых. Во-первых, те из них, которых я знаю, чрезвычайно симпатичные люди. Во-вторых, тогда мы могли бы находиться в постоянной связи с Вас. Серг., единственным в наше время представителем традиций русских м.м... времен Новикова. Мне бы особенно хотелось привлечь в наш кружок Николая Серг. Это было бы громадным шагом вперед. Я уверен, что среди всех русских студентов нет человека более талантливого по нравственным качествам. Считаю, что О. В. К. (?) может в настоящее время принести больше пользы, чем О М должен набирать своих членов из лиц, прошедших школу М ва.

Я забыл ответить на твой вопрос относительно Аси Карякиной. Мы с ней доехали вместе до самой Москвы, и 6 часов промелькнули очень быстро. Она мне очень понравилась. Я был чрезвычайно обрадован когда получил предложение бывать у нее. Вчера я говорил с ней по телефону, и в следующий понедельник я, Володя и Победоносцев отправимся к ней.

Володя едет во Владимир в пятницу. Любящий тебя сын твой Дмитрий Казначеев.

Таково это письмо. Из него, во-первых, следует, что папа и сын Казначеевы, начитавшись масонской литературы и проникнувшись идеями масонства, встали перед идеей возродить русское масонство времен Новикова хотя бы для начала в его подготовительной фазе. Во-вторых, цели и задачи масонских лож, буде они возникнут, должны быть исключительно нравственного порядка — оказывать на общество «благотворное влияние». И в-третьих, они совершенно не знали, как приступить к осуществлению своего замысла, так как в поле их зрения не было даже нескольких филоминистически настроенных «хороших людей».

Тем не менее недремлющее полицейское око сразу нацелилось на Владимир. На соответствующий запрос оттуда в департамент полиции было сообщено, что П. М. Казначеев (отец) «отличается примерной нравственностью, ни в чем предосудительном не замечен, в обществе пользуется большим уважением, по политическим убеждениям принадлежит к крайне правым; знакомство ведет исключительно с лицами вполне благонадежными; хорошо принят вместе с семьей в доме губернатора; кроме того, особенно близко знаком с председателем суда, управляющим Казенной палатой и с земским начальником статским советником В. М. Карякиным — председателем отдела союза русского народа» К Надо полагать, что упоминавшаяся в письме Казначеева младшего Ася Карякина была дочерью этого Карякина. Не составляет также труда понять, какие идеи среди возрожденных масонов собирались проповедовать отец и сын Казначеевы. Тем не менее, хотя семья Казначеевых принадлежала к столпам высшего Владимирского общества, для охранки это было источником дополнительного раздражения, поскольку она привыкла мыслить и действовать только по выпрямленной схеме: черносотенец — хорошо, а масон — плохо, первый — самый верный верноподданный, а второй — опаснее революционера. Вряд ли, однако, дело у Казначеевых пошло бы дальше благих пожеланий, если бы судьба не улыбнулась им приветливой улыбкой австрийского подданного. Тот проявил завидную энергию, развернул кипучую деятельность, связался с Казначеевым старшим, сразу произвел его в высокий масонский чин, свел еще целый ряд знакомств подобного рода и начал явочным порядком основывать масонские ложи.