Масоны: Рожденные в крови

Троны вакантными долго не остаются, и в Шотландии было не менее тринадцати претендентов на него, но только у четырех были какие-то шансы. Первые два были из семейств Коминов Баденокских, различавшихся по цвету бород глав фамилий, — род Комина Черного и род Комина Рыжего. Многие выступали за Комина Черного, но тот считал, раз дело доходит до спора, то он предпочитает в нем не участвовать ввиду явного превосходства Джона Балиола, внука старшей дочери шотландского короля Давида I. Четвертым из главных претендентов выступал Роберт Брюс, сын второй дочери Давида I.

По закону больше всех оснований было у Балиола, потомка старшей дочери шотландского короля, но в народе его не очень любили. Он был человеком застенчивым и получил прозвище Тум Табард, что значило «Пустой плащ» и подразумевало отсутствие всякой личности под одеждой.

Самый высокий «проходной балл» был у Брюса, а его вторичное место в родословной с лихвой компенсировалось тем, что он уже имел наследников: у него были сорокалетний сын и шестнадцатилетний внук.

Чтобы избежать междоусобицы, предстояло провести переговоры. Английский король Эдуард I, известный законодатель и третейский судья, устроил так, что его попросили определить правопреемство шотландского престола. Он созвал шотландских лордов на встречу в мае 1291 г. в замке Норхэм, крепости на английском берегу пограничной реки Твид. С первых слов он огорошил собрание шотландской аристократии своим заявлением, что его условием выступить третейским судьей при любом решении должно стать признание его, Эдуарда, верховным лордом Шотландии. Для закрепления договоренности несколько шотландских пограничных крепостей должны отойти английской короне. Чувствуя реальную опасность междоусобной войны между сторонниками разных претендентов на престол, шотландцы согласились считать Эдуарда верховным лордом. Далее предстояло выбрать короля. Именно вялость и слабоволие Джона Балиола, вызывавшие насмешки шотландцев, и остановили на нем выбор Эдуарда, увидевшего в этом человеке послушную марионетку. Балиол был избран королем Шотландии. 30 ноября 1292 г. его короновали в Сконе, древней столице первых поселенцев Шотландии пиктов; потом новый шотландский король отправился на юг от границы Ньюкасла, где присягнул на верность Эдуарду, своему лорду-повелителю. Эдуард выдал знаменитое и потрясшее всех свое представление о будущих взаимоотношениях между коронами Англии и Шотландии. Он велел принести ему большую королевскую печать Шотландии, расколол ее на части; обломки были уложены в мешок и отправлены на хранение в Лондонское казначейство. Смысл содеянного был ясен всем.

Формально проблема шотландского престолонаследия была разрешена миролюбиво, но способ ее решения определил ситуацию, которая на долгие годы вперед стала причиной бесчисленных кровопролитий с обеих сторон. Шотландское дворянство, не терпевшее над собой никаких хозяев, теперь получило сразу двух.

Каким хозяином для шотландцев будет Эдуард, прояснилось очень скоро. Шотландский граф, брата которого убил лорд Абернати, решил, что лучше всего дело против убийцы возбудить в Вестминстере. Английский парламент согласился рассмотреть дело, но потребовал явки в суд короля Джона в качестве свидетеля. Когда шотландский король отказался приехать, его немедленно обвинили в «неповиновении, особенно в отношении решения суда», и в качестве наказания за это было выписано предписание о конфискации трех его крепостей. Такого удара король Джон не выдержал и решил приехать в Лондон к следующей сессии парламента.

В Лондоне короля Джона ждал новый удар. Эдуард готовился к войне с Францией и сказал Джону, что ждет от него, как от своего вассала, присылки шотландских войск и денег. Состоялась сердитая перепалка, и Джон решил поскорее убраться домой, где ему будет спокойнее. Он тайно покинул Лондон и помчался к северным границам.

Дома его ожидали новости ничуть не лучше. Народ был раздражен его уступчивостью: требование англичан явиться в Лондон и унижение короля он воспринял как свое. В советчики Джону были назначены четыре графа, четыре барона и четыре епископа с условием, что король будет следовать их советам.