Mass Effect

Но, несомненно, главной отличительной чертой этой расы было то, что они обладали двумя различными парами глаз. Одна пара была глубоко посажена в выдающихся костистых глазницах, которые выступали по обеим сторонам их лица и придавали их черепу примечательную форму алмаза. Вторая пара глаз была меньшей по размеру, и располагались глаза ближе друг к другу, выше на лице, но чуть ниже середины лба. Батарианцы имели обыкновение смотреть на вас всеми четырьмя глазами сразу, что приводило в замешательство представителей других рас с одной парой глаз, которые не знали, в какую пару им смотреть во время беседы. Неспособность сосредоточить взгляд на собеседнике приводила в замешательство большинство представителей других рас, и батарианцы всегда пытались использовать это преимущество при заключении каких-либо сделок и ведении переговоров.

Так же как и Альянс, батарианское правительство активно колонизировало Предел, пытаясь укрепиться в регионе, выгодном для установления своего влияния. Но сегодня в Черной Дыре можно было встретить представителей и других инопланетных рас. Кали разглядела в толпе нескольких турианцев, но их отличительные особенности были скрыты твердыми татуированными щитками из хрящей и кости, которые покрывали их головы и лица, как безумные языческие маски. Она заметила небольшую группу саларианцев с быстрыми бегающими глаза на другом конце помещения. Пара массивных кроганов-охранников маячила в тени возле дверей, подобно доисторическим динозаврам, стоящим на задних ногах. Несколько неповоротливых волусов, переваливаясь, ходили по комнате. Единственная официантка-азари, изящная и красивая, легко скользила в толпе, двигаясь от стола к столу и удерживая на весу поднос, заполненный напитками.

Кали пришла сюда одна, и ей казалось, что все остальные посетители стараются держаться группами. Они сидели за барной стойкой, толпились вокруг высоких столов, танцевали или просто подпирали стены. Казалось, каждый из них хорошо проводит время, смеясь и болтая с друзьями, коллегами или деловыми партнерами. Кали удивлялась, как они могут слышать друг друга в таком шуме. Постоянный гул сотни голосов, говорящих одновременно, поднимался к самому потолку и обрушивался на нее подобно волне. Она пыталась не обращать на это внимание, все больше вжимаясь в свой уголок.

Когда она пришла сюда в первый раз, то думала, что будет чувствовать себя комфортно в толпе. Возможно, она могла бы просто раствориться в безликой массе людей. Но напитки в Черной Дыре были такими же крепкими, как и неколебимая репутация заведения, и хотя она пила только второй стакан, ее чувства были уже слегка притуплены. Сейчас здесь было слишком много шума и движения. Кали не могла сосредоточиться на том, что происходило вокруг. Ни у кого здесь не было ни малейшей причины подозревать в чем-либо молодую женщину, стоящую в одиночестве в углу, но она поймала себя на том, что постоянно оглядывает помещение в поисках того, кто бы мог следить за ней.

В настоящий момент никто даже и не смотрел в ее направлении. Но это ее ничуть не успокоило. Она была в крайне затруднительной ситуации, и подогретая алкоголем паранойя вовсе не облегчала ее положения. Кали поставила стакан на маленькую стойку, встроенную в стену бара, и попробовала собраться с мыслями, оценивая положение.

Шестнадцать часов назад она без разрешения покинула расположение Исследовательского Комплекса Сайдона. Сам по себе уход с базы не являлся серьезным нарушением, но, когда она не явилась на свою смену восемью часами позже, ее положение намного осложнилось. Невыполнение обязанностей было достаточно серьезным проступком, и его могли занести в ее личное дело. А еще через четыре часа ее статус официально приравняют к преступлению НО — Несанкционированное Отсутствие, за которое придется отвечать на трибунале, затем последует постыдное разжалование и, возможно, даже тюремное заключение.

Она подняла свой недопитый стакан и сделала еще один длинный глоток, надеясь, что алкоголь приостановит стремительный поток ее мыслей. Все казалось таким простым вчера, когда она покинула базу. У Кали были доказательства того, что ее начальство проводило нелегальные исследования, и она собиралась сообщить об этом. Она села на корабль, покидающий базу, предъявив поддельный пропуск — для этого ей пришлось взломать охранную систему, — и через несколько часов прибыла сюда, на Элизиум. И где-то на середине полета она начала задумываться, правильно ли она поступила.

У нее было достаточно времени для того, чтобы осознать последствия своих действий, и, наконец, она поняла, что все поступки не могут быть только хорошими или только плохими, как ей казалось в начале. Она и представить себе не могла, скольких людей на базе могло затронуть официально начавшееся расследование. А что, если люди, с которыми она работала, люди, которых она считала своими друзьями, были как-то замешаны в этом? Действительно ли она хотела подставить их? Она чувствовала, что это было бы в какой-то степени предательством по отношению к ним.