Массандрагора. Взломщики

Конечно, «Камаро» поймали, задержали через несколько кварталов, где на перекрестке произошло еще одно незначительное ДТП, связанное с поспешным бегством автомашин зрителей. В четырехместный салон влезли пятеро – все они были вдрызг пьяными, веселыми и крайне самоуверенными. Водитель не стал отпираться и сразу же сдался властям. Правда, окружающие далеко не сразу поняли такую «сговорчивость»… Некий двадцатисемилетний Ливио Сарто оказался довольно известной личностью, местным мажором, сынком банкира Серджио Сарто, совладельца аэропорта, трех роскошных ресторанов и депутата городского собрания. Пресса также намекала на связи семейства с мафией, в том числе заокеанской. В общем, было уже ясно, что Ливио, в нетрезвом состоянии сбивший человека на тротуаре, от ответственности отмажется. И действительно, он не только не сел в тюрьму, но и часа не провел в полиции. За ним даже папаша не пришел, а все сделал ушлый адвокат – мажора отпустили и даже не под залог. Убийца был на свободе и весьма неплохо себя чувствовал. И нет, он не сбежал из страны и даже не покаялся, прилюдно заявив, что «эта тупая дура сама во всем виновата, машину мне, сука, помяла». Затем несколько дней ублюдок провел на самом дорогом курорте Сардинии, называемом Изумрудный берег, видимо, подлечивая расшалившиеся нервы, а вернувшись, устроил дебош в одном из ресторанов Милана, где избил какого-то бедолагу, и снова с него как с гуся вода. В местном Интернете Соломон и Тунгус нашли довольно много криминальных историй с участием данного типа – все всегда сходило ему с рук! Это был «непробиваемый мажор, позор и проклятие Милана» – именно так о нем писали газеты.

А несколько дней назад похоронили Доменику. Тогда-то Павел и увидел ее родителей: двое маленьких, сгорбленных, седых пенсионеров. Нет, не при таких обстоятельствах Соломон хотел с ними познакомиться… Хакеры взяли на себя заботу по организации похорон, оплатили все расходы и вручили убитым горем родителям толстый конверт с деньгами. Но пенсионеры не взяли его, заявив, что это горю не поможет. Доменика была единственным ребенком в семье…

– Если бы мы подсуетились тогда… если бы рядом была посвятовская медицинская техника!.. – говорил Тунгус. – Мы бы спасли ее, я точно знаю! Нужно было только переместить Доменику… к нам… или к дарханам… они бы смогли, они бы смогли!

Павел не отвечал ему. Ведь они оба видели размозженное лицо девушки… Но Фаронов был неутешен. Павел впервые видел Макса таким. Фаронов раньше не проявлял склонностей к сентиментальности, слово «любовь» в его лексиконе являлось синонимом слова «секс» и имело оттенок если не откровенно пошлый, то явно далекий от светлого чувства, о котором пишут поэты. А тут оказалось, что Доменика была не просто случайной девушкой, а кем-то, кого начинаешь ценить, лишь потеряв окончательно и бесповоротно. Павел пытался втолковать другу, что месть не вернет Доменику, но тот и слушать не хотел.

– Ты понимаешь, – говорил Макс, – Сарто не просто мою девушку убил. Он убил все то, что у нас с ней могло быть. Я допускаю, что в параллельных мирах есть различные варианты Доменик, но ни с одной из них у меня не будет того, настоящего. Да, если хочешь знать, у меня вообще никогда не будет ничего настоящего, пока жив этот подонок. И не только он – все его параллели, ведь они там, в своих мирах продолжают ее убивать. А если не ее, то кого-то очень на нее похожего. Я не могу все так оставить. Это принцип, Сол, понимаешь?

И вечером того же дня он поклялся отомстить Ливио Сарто. Уже в первые сутки стало ясно, что местные власти совершенно не торопятся с расследованием дела, которое вот-вот и вовсе будет замято – как и все предыдущие делишки виновного. В местной прессе так и писали.

– Это ему с рук не сойдет, никак не сойдет, – в который раз повторил Тунгус, мрачно разглядывая Павла. – Я не я буду, если не устрою ему такое, что… – Он с силой сжал рюмку, но та выдержала. – Правосудие, знаешь ли, само по себе всегда и везде слабое. Безвольное, тупое, ублюдочное – и это естественно, ничего тут не поделаешь. Но что-то сделать надо! Надо! И значит, кто-то должен поработать за него. – Возмущенно запыхтев, Фаронов обвел полупустую пещеру тяжелым взглядом. – Справедливость – вот чего не хватает в этой жизни. Ты согласен со мной, Сол?

Соломон мрачно кивнул. В который раз он разглядывал фотографию мажора: коротко стриженный брюнет чуть ниже среднего роста, довольно полный, хотя и с накачанными ногами и руками, с невысоким лбом, толстыми щеками, острыми, как у вампира, ушами, узким подбородком, крючковатым носом и кустистыми бровями, грозно нависающими над близко посаженными, маленькими злыми глазками. «Дракула какой-то, полный дегенерат», – с самого начала сделал о нем вывод Павел.

– Но что ты задумал? Как ты отомстишь этой сучаре? – тихо спросил он.

– Не я, а мы… – глухо поправил Тунгус. – Мы с тобой вместе отомстим. Или ты против?

– Хорошо, – не колеблясь кивнул Соломон. – Какой твой план? Что мы с этим уродом сделаем?

Фаронов задумчиво поскреб на щеках рыжую щетину.