Массажист

Маша послушалась и дверь плотно притворила. Она вздрогнула (Никита и это почувствовал, а не увидел), когда ярко вспыхнул светильник, направленный на кушетку, выхватывающий из темноты только ее.

– Разденься полностью, – снова велел он.

Не сразу, но Маша приблизилась к кушетке, оказавшись в пятне света. Никита мгновенно испытал мощный прилив возбуждения, увидев ее пока еще одетой. Мысль, что вскоре она предстанет перед ним обнаженная, сделала свое дело. О том, как будет чувствовать себя, когда это случится, Никита и вовсе старался не думать.

– Полностью? – обернулась она, тщетно пытаясь нащупать взглядом его в кромешной тьме. Она могла ориентироваться разве что на голос, да и тот отдавал легким эхом в пустом практически зале. – При свете? – голос ее дрогнул, а глаза обеспокоенно блеснули.

– Полностью, красавица. Я хочу видеть тебя всю! – сделал Никита акцент на последнем слове.

Видел, как она судорожно выдохнула и принялась снимать полушубок. Руки Маши немного подрагивали, когда расстегивала тонкую кофточку и молнию на джинсах. Когда она осталась босая и в одном белье, Никита едва сдержал порыв броситься к ней и заключить в объятья.

– Дальше, красавица, – поторопил он, когда заметил ее нерешительность.

– А ты будешь смотреть? – снова окунула она взгляд в темноту.

– Обязательно!

Благовония делали свое дело – в голове рождалась легкость, мысли становились невесомыми. Никита знал, что Маша сейчас испытывает примерно то же. Разве что, волнуется сильнее от неизвестности, но и волнения постепенно сходят на нет, уступая место предвкушению вкупе с возбуждением.

Она разделась, и целую минуту Никита позволил себе насладиться ее совершенным обнаженным телом. Он видел, как съежились ее соски, словно в зале было прохладно. Но температуру он настроил комфортную, чтобы не мерзнуть и не страдать от излишнего тепла. Она возбуждалась, и пока он мог только представить, как мокро становится у нее между ног. Скоро он это ощутит, а пока может только любоваться ее аккуратно выбритым треугольником с плотно сжатыми губками.

– Сегодняшний массаж покажется тебе несколько необычным. Просто расслабься и доверься мне. И ничего не бойся. Иди к ложу…

Никита переключил свет, и теперь в центре яркого пятна оказалось ложе из матов.

– Я сплю? – раздался ее взволнованный голос.

– А это тебе предстоит решить самой, – таинственно отозвался Никита, с трудом сдерживая улыбку.

Наивность в ней сочеталась с опытностью и дикой женственностью самым гармоничным образом. Эта женщина не переставала удивлять его и восхищать. Вот и сейчас она вела себя небывало смело. Возможно, это шло от уверенности, что все происходит с ней во сне. Но хотелось верить, что она решилась попробовать что-то новое. И где-то в глубине души скреблась противная мысль, что на его месте кто-то другой мог с ней все это проделывать сейчас. Но эту мысль Никита гнал от себя.

– Ложись на спину, – велел он, когда Маша снова оказалась в центре света.

Она молча послушалась. Он видел, как вздымается ее грудь, и мечтал припасть к ней губами. Коленки, что она плотно сжала, мелко подрагивали. И Никита проговорил:

– Раздвинь ноги. Позволь сегодня быть себе моей развратной девочкой.

Очередной судорожный вздох вырвался из ее груди, а в следующий момент он издалека смог увидеть то, что она старательно прятала. И даже с такого расстояния он заметил, какая она влажная.

– Закрой глаза…

Голос его слушался плохо, того и гляди рискуя стать узнаваемый. Но пока еще Маша ни о чем не догадывалась, а лишь молча подчинялась. Он слышал ее сбивчивое дыхание, видел, как подрагивают ее веки и губы, словно она собиралась заплакать. А щель ее уже вовсю сочилась любовными соками, маня приблизиться поближе, ощутить ее запах и вкус.

– Теперь можешь открыть глаза, – с замиранием сердца проговорил Никита, останавливаясь у распахнутых ног этой невероятной женщины.

Она подчинилась, и первое, что он подметил, было узнавание. А потом в глазах ее засветилась улыбка.

– Ты снова мне снишься, – тронула улыбка и губы, когда она пробормотала эту короткую фразу.

Тогда и Никита позволил себе проговорить своим голосом.

– Как хорошо, что тебе снюсь я, а не кто-то другой.

И вместе к небу вознеслись…

В этот раз все было не так, иначе. Я и не поняла, когда впала в то особенное состояние, когда реальность стирается, и место ее занимает эротическая иллюзия.

Еще за дверью, где меня оставила загадочно улыбающаяся Алина, я почувствовала запах благовоний, от которого привычно закружилась голова. Когда вошла, запах усилился, а сознание мое поплыло по темной комнате, растворяясь в ней, частично покидая меня. А потом раздался этот чарующе-низкий голос, мгновенно возбудивший меня. А может, возбуждаться я начала еще раньше, от самой мысли о том, что мне сегодня предстояло, и от неизвестности, как на этот раз все будет происходить.