Масштаб

Он сидел на приборной панели, лицо его было подсвечено монитором снизу, и он же смотрел на нее с экрана компьютера; так бывает, когда человек выступает на сцене, и зрители видят одновременно небольшой оригинал – и огромную проекцию на полотне.

– Эльза, не злись, а включи мозги на секундочку. Я когда-нибудь брал на себя то, что не могу исполнить? Нет?

Будь он одного с ней роста, она не потерпела бы такого тона. А так – она даже орать не посмеет, у него лопнут барабанные перепонки.

– Лео, – сказала она шепотом, похожим на змеиное шипение. – Ты. Мне. Соврал. Это не план, это издевательство!

– Ты хочешь или нет осмотреть место преступления? Ты хочешь или нет найти улику, которая оправдает твоего брата?!

– Придурок, – выдохнула Эльза. – Зачем я тебя послушала…

– Мы сделаем из этого лучшую главу нашей книги. Читатели будут хвататься за сердце, а потом облегченно вздыхать. Эльза, ну слушай! Верь мне, не трусь, верь до конца!

Она притормозила у обочины. Положила руку ладонью вверх на приборную панель – рядом с Лео. Он посмотрел вопросительно, Эльза ничего не сказала.

Он встал. Чуть прихрамывая, перебрался к ней на ладонь. Осторожно лег лицом вниз, прижался всем телом, тяжелый и горячий. Обнял ее запястье. Его щека касалась того места, где бился под кожей пульс.

– Лео, – прошептала Эльза, и нежностью в ее голосе можно было отапливать целый город в суровую зиму. – Ты такая скотина…

Она очень осторожно, кончиком пальца провела по его спине – от затылка до поясницы. Он заметно напрягся, но ничего не сказал.

Она поднесла его к лицу, поддерживая правую руку левой – страхуя на всякий случай. Подышала сквозь полуоткрытые губы, очень тихо, но самым легким воздухом, какой смогла для него добыть.

Лео на ее ладони повернул голову, и она увидела, что он улыбается.

* * *

Она оставила машину на парковке в ста шагах от дома, где жил Эрик. Старинный, массивный, кирпичный дом с приметным фасадом. Эльза подошла ко входу со спортивной сумкой в одной руке и спиннингом – в другой. Странное место для ночной рыбалки, тем более что на леске был закреплен вместо крючка синий пластиковый стакан.

Эльза набрала код на замке у входа. По крутой лестнице поднялась на третий этаж. Остановилась у тяжелой двери, запечатанной ярко-желтыми лентами. Посмотрела вниз – на коврик у двери, который сама когда-то подарила Эрику. Не смогла удержать тяжелый вздох.

Посмотрела вверх – на отдушину вентиляции.

– Давай-давай, – сказал Лео в наушниках.

– Еще не поздно передумать.

– Поздно, – сказал Лео, и Эльзе показалось, что его голос чуть дрогнул.

* * *

Он думал, что адаптировался к миру великанов – не на экране, не через камеру, без прикрас и без защиты, хотя бы условной. Падающий с неба ястреб, огромный комар, которого Лео измолотил в котлету, – он думал, что готов к встрече с реальностью. Но эта лестничная клетка, где гуляли сквозняки, и высота, на которую поднимала его Эльза, едва не вызвали у него паническую атаку.

Сидя в стакане, будто высотник-электромонтер, он видел Эльзу в непривычном ракурсе – сверху вниз, глядел в ее запрокинутое сосредоточенное лицо. Она вертела катушку спиннинга так плавно, что Лео почти не чувствовал толчков; ни один хирург так не собран во время операции, ни один пилот так не предан делу во время маневра. А глаза у нее орехового цвета, но сейчас, на лестничной площадке, кажутся темно-янтарными, будто очень крепкий чай. На экране ноутбука этот цвет не так-то просто передать. Как хорошо, что сейчас между ними нет экрана.

Эльза указала взглядом в сторону и вверх. Лео обернулся и увидел вентиляционную отдушину совсем рядом – будто узкий вход в пещеру. Он вытянул шею, направляя в темноту луч фонарика на шлеме; решетка внутри вентиляционного коллектора была такая широкая, что Лео спокойно протиснется. Правда, неизвестно, как отнесется к таким упражнениям раненая нога…

Он выбрался на узкий выступ перед входом в вентиляцию, перевел дыхание и почувствовал запах, вытекающий из квартиры через отдушину. Не очень сильный, но ощутимый и красноречивый, означающий пока невнятную, но неизбежную беду.

* * *

– Эльза… они вымыли здесь все.

Его путь через ход в стене был непростым, но коротким. Он протиснул между прутьями решетки сперва рюкзак, потом себя, подобравшись и втянув живот, ухитрившись не потревожить рану. И вот он увидел свет с другой стороны тоннеля – шторы были отдернуты, за окнами пустой квартиры горели уличные фонари. Сверху, с карниза над дверью, Лео мог видеть огромную прихожую и часть гостиной.

Здесь воняло моющим средством. Блестел пол, выдраенный с мылом. Стулья, помнившие убийство, были сдвинуты с мест и стояли в ряд под стеной, как школьники на линейке.

У Лео подкосились ноги. Содрогнувшись от боли, он сел на карниз над дверью; от следственного эксперимента великаны отказались. Пропажу ключа не сочли существенной. Все ведь так ясно, убийца сознался, можно отчитываться о завершенном деле. И они с легким сердцем уничтожили все улики – явные и скрытые – и спустили надежду в унитаз.

– Лео, – тихо сказала Эльза в наушниках. – Не молчи. Говори со мной.