Массмедиа с древнейших времен и до наших дней

Всего шестьдесят лет назад студенты тратили долгие часы на запоминание длинных литературных текстов – от Вергилия до Шекспира, от Байрона и до «Скачки Поля Ревира» Лонгфелло. Подобным же образом в современных традиционных мусульманских странах начальное образование сосредоточивается, иногда целиком, на заучивании Корана. Да, что-то мы наверняка потеряли, отринув такое заучивание ради новых наук – лингвистики, эволюционной психологии и информатики. И все же этот сдвиг освободил наши нейроны от зубрежки в пользу расширения интеллектуальной составляющей личности, ради индивидуального благополучия и общественного блага. И, как всегда, оба стиля образования – старый и новый – по-своему «переключают» мозг.

Если оставить в стороне поп-нейронауку – не важно, выступает она за Интернет или отвергает его, – гипотеза Карра не находит подтверждения ни в данных по совокупному уровню образования, ни в макроэкономической статистике. Если граждане стран, где широко распространен доступ в Интернет, и вправду утрачивают способность читать, производительность труда должна резко упасть, а стандартные вербальные тесты должны показать существенное снижение среднего балла. Но нет, за последние тридцать лет результаты тестов стабильны. Если студенты утрачивают способность сосредотачиваться, значит, с математикой у них должно быть печально. И снова нет: за тот же период времени средний балл тестов повысился на двадцать четыре единицы. Если Всемирная сеть действительно оглупляет американцев, то граждане более компьютеризированных стран, таких как Эстония, Финляндия и Корея, должны превратиться, уж простите, в «овощи»? Ответ, по-моему, очевиден.

Страшилки по поводу Интернета заставляют вспомнить прежние времена, когда церковники уверяли, что мирянам нельзя предлагать Библию, переведенную на национальный язык, ибо последний «ошибочен»; а другие представители элиты твердили, что печатный станок приведет к моральному падению. Живи мистер Карр в 1470 году, он наверняка сетовал бы, что поток фривольных книг, выходящих из-под печатного станка, мешает людям сосредоточиться на чтении переписанной от руки Библии.

Семнадцатого декабря 2010 года полиция сонного тунисского городка Сиди-Бу-Саид избила молодого торговца овощами Мохаммеда Буазизи. Мохаммед пошел к мэрии, облил себя горючим и чиркнул спичкой. Тунисский народ тоже воспламенился. Через четыре недели президент-коррупционер Зин эль-Абидин Бен Али был вынужден бежать из страны. В ходе других восстаний были свергнуты лидеры Египта, Ливии и Йемена, накалилась обстановка в Сирии и Бахрейне.

Интернет сыграл решающую роль в падении Бен Али. Спустя десять месяцев после его побега «Викиликс» раскрыла секретную переписку американских дипломатов. Многие документы подробно излагают коррупционные схемы и сделки, роскошные особняки и безудержные зарубежные покупки местной элиты. Американские дипломаты окрестили «семьей», в этаком мафиозном духе, окружение Бен Али, состоявшее из родственников и друзей. Донесения Госдепартамента ясно обозначили проблему, и когда Буазизи чиркнул спичкой, «топливо» занялось мгновенно.

К тому моменту телевизионный канал «Аль-Джазира» со штаб-квартирой в Катаре уже вошел в цифровой век. Этот канал подробно освещал события в Тунисе. За месяц до трагической смерти Буазизи сотрудники канала прошли интенсивную подготовку по работе с социальными медиа. Канал сумел раздобыть видеозапись с мобильного телефона, запечатлевшую митинг протеста и выступление матери Мохаммеда Буазизи. Последующие трансляции демонстрировали жителям арабского мира, в том числе тунисцам, последние новости с места событий. Возможно, кто-то скажет, что это чересчур – утверждать, будто единственная видеозапись стала «искрой», воспламенившей «арабскую весну», но буквально тремя месяцами ранее аналогичное самосожжение не было снято на камеру и, возможно, именно поэтому не вызвало сколько-нибудь видимой реакции.

«Аль-Джазира», как и «Гардиан», осознает потенциал Интернета и социальных сетей. За несколько лет канал создал в арабском мире сеть надежных волонтеров, которые вытеснили старомодные новостные службы, и благодаря этим волонтерам почти отпала необходимость посылать собственных корреспондентов на места событий.

В самом Тунисе полулегальная диссидентская организация «Такриз» приобрела немалые «онлайн-навыки», и ее хакеры сумели преодолеть дорогостоящую защиту местных интернет-провайдеров. Борцы за демократию вдобавок солидаризировались с группировкой «ультрас» – футбольных болельщиков Туниса и Египта, чья неформальная структура и решительное несогласие с режимом оказались полезными для задачи «Такриз». Организация также установила сетевые контакты с лидерами профсоюзов, в частности, в шахтерском городе Гафса. Чрезвычайно ценным оказался и «Фейсбук», который особенно пригодился для распространения шокирующих кадров самосожжения Буазизи и мучительных последних дней его жизни.