Массовая литература сегодня

Хозяйка – красавица, народная артистка… померла уже при Брежневе; Уже после войны народная артистка Богданова… ей (Глафире) жилье отдельное выхлопотала; Глеб… пошел… лицом в мать… ну вылитая Земфира-покойница, она-то знатная была красавица, недаром же народная артистка: В бывшем кабинете – приемной народная артистка СССР Богданова хранила и каждодневную одежду, и концертные туалеты…

Имя Глеба Богданова сопровождается вариативной формулой известный писатель: Для Глафиры Митрофановны известный на всю страну писатель Богданов, лауреат и все такое прочее, – все тот же Глебушка неразумный да непослушный, которого она вынянчила, вырастила…

Самой известной фигурой среди соавторов был Глеб Борисович Богданов, маститый писатель… Ср.: Богданов был признанным мастером пера и мэтром отечественной литературы, классиком… Характерно, что в последнем высказывании стандартное словосочетание известный писатель заменяется штампом мастер пера.

Анастасия Каменская – главная героиня романов Марининой – переживает, как уже упоминалось, возрастной кризис: ей исполнилось 43 года, а в системе МВД пенсионный возраст – 45 лет. Настя чувствует себя немолодой, старой, старой клячей, старой курицей. Эти предикаты-самохарактеризаторы формульно проходят через весь текст романа «Соавторы». Они употребляются в зоне внутренней речи героини:

Я для тебя старая женщина: Я действительно не молодая женщина: Как же это я забыла? Старая курица!: А меня вообще в расчет не берешь. Я для твоих (Артема) расчетов слишком стара: Я над этим сидела и мозги ломала, и все впустую. Потому что я – старая, никому не нужная кляча, которая уже никогда не придумает ничего толкового.

Использование указанной формулы наблюдаем и в диалогической речи:

– Господи, Аська, ты как ребенок ей-богу.

– Яне ребенок, я – старая. – пробормотала она.

Ср.: – Вы хотите сказать, что я – глубокая старуха?

В речи автора также встречается данный формульный сопроводитель:

Она чувствовала себя старой водовозной клячей.

Формулы данного типа способствуют стандартизации образа персонажа, делают этот образ не только узнаваемым, но и одноплановым.

Б. Формульность проявляется в однотипности внешних характеристик разных персонажей. Например, в тексте романа используются двучленные и трехчленные атрибутивные ряды, включающие прилагательное красивый: Веселые красивые молодые артистки; красивая, сильная и более опытная подруга; Богданов поблагодарил Катерину и ушел такой немыслимо красивый и статный; Ты (о муже) вернулся такой красивый, загорелый, отдохнувший.

Формульность в авторской речи переходит в штампованность: Сафронов не ответил, глотая горький кофе с выражением обиды и гнева на красивом лице.

Формулы данного типа свидетельствуют об ограниченности арсенала выразительных средств, которыми пользуется автор.

В. Одна из разновидностей формул – ярлыки, используемые для маркировки ролевых позиций и функций персонажей. Например: Верка-пьянь; Манька-сука; стерва-шантажистка.

Г. Широко употребляются в тексте романа расхожие обиходные стереотипы [См.: В.Д. Черняк, М.А. Черняк; 2003]. Например, стандартные суждения о беспомощности милиции высказывает писатель Богданов:

– Да бог с тобой, Глаша, какая милиция? … Что толки от этой милиции? Что она может?