Читаем Массовая литература сегодня полностью

Профессиональные умения главной героини Ларисы Вишневской формируются под влиянием суперсовременной деловой женщины, с которой Ларису столкнул случай: <…> ее первая покровительница, наставница Анна Кугель. В отдельной главке («Женщина-пуля») моделируется русский вариант образа бизнес-леди, настоящей дамы, которая следит за своим внешним видом и тем самым визуально соответствует ожидаемым ролевым представлениям: Не успела Лариса подумать об Анне, как та вошла в комнату – как всегда, безупречная: прическа, макияж, маникюр, новый костюм из тончайшей шерсти – видно, что дорогой. Она открыто демонстрирует профессионализм и в то же время позволяет себе быть демократичной в общении с подчиненными, то есть умеет соединять самопрезентацию с коммуникативной контактностью: Анна позволяла называть себя на ты и по-прежнему не упускала момента, чтобы проявить себя на фоне Ларисы высококлассным профи; Она дружелюбно, но цепко всматривалась в каждый эскиз, отодвигала его от себя, пытаясь поймать перспективу, вновь вертела на столе.

Анна не останавливается на достигнутых профессиональных успехах, стремится к карьерному росту и учит этому других: – Надо сделать лучше. С каждым днем ты должна двигаться вперед, а не довольствоваться одним и тем же уровнем. Начни-ка сначала. Она независима и богата: Мать Анны не увидела, как вилла «Ротонда» стала теплым зимним домом, как на стены вернулись картины, а в комнаты антиквариат… Всего этого Анна добилась сама. «Говорящая» фамилия (Кугель нем. – ‘пуля’) указывает на силу характера, решительность и беспощадность современной деловой женщины.

В центре романного повествования – Лариса Вишневская. Образ героини дан в развитии ролевых статусных характеристик. Читатели знакомятся с женщиной-предпринимателем – хозяйкой агентства: Агентство по проведению корпоративных праздников «Арена» было горячо любимым детищем Ларисы. Она не скрывает свой возраст – возраст расцвета и осуществления желаний, надежд, установок: – Знаешь, о чем я сейчас подумал, – нарушил недолгое молчание Виктор, крепче прижимая ее локоть, – мне уже за тридцать, тебе скоро тридцать один. Когда-то я всерьез думал, что это ужасный возраст. А теперь я его достиг, и он мне нравится. Перспектива смещается, и мне это в кайф.

Лариса амбициозна. Ее карьерные претензии порой воспринимаются как непомерные даже близкими друзьями и сотрудниками. Это проявляется, например, в диалоге с Виктором:

– Лара, ты же знаешь, что бизнес есть бизнес. Пусть твоя фирма еще маленькая и не чета Кривцову (о руководителе крупного частного агентства), но это ТВОЕ дело. И что ты постоянно хочешь быть самой первой?; ср.: Мне тридцать лет, а я еще только на подступах к настоящему успеху. И пока нарынке будут царствовать Кривцов и его контора, мы будем прозябать. Аяне хочу!

Склонность к аналитизму сочетается с умением рисковать: Два года назад ей нелегко было принять решение о создании агентства – как профессионал она прекрасно осознавала, что рынок полон и занять свою нишу нелегко. Но она решилась.

Лариса образованна. Она знает два языка. Хорошо рисует.

С точки зрения Анны Кугель, Лариса – нескладная девушка. Будучи способной ученицей, Лариса совершенствует свою внешность, становится обаятельной и привлекательной, визуально поддерживает образ дамы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1
Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

Данная книга является первым комплексным научным исследованием в области карельской мифологии. На основе мифологических рассказов и верований, а так же заговоров, эпических песен, паремий и других фольклорных жанров, комплексно представлена картина архаичного мировосприятия карелов. Рассматриваются образы Кегри, Сюндю и Крещенской бабы, персонажей, связанных с календарной обрядностью. Анализируется мифологическая проза о духах-хозяевах двух природных стихий – леса и воды и некоторые обряды, связанные с ними. Раскрываются народные представления о болезнях (нос леса и нос воды), причины возникновения которых кроются в духовной сфере, в нарушении равновесия между миром человека и иным миром. Уделяется внимание и древнейшим ритуалам исцеления от этих недугов. Широко использованы типологические параллели мифологем, сформировавшихся в традициях других народов. Впервые в научный оборот вводится около четырехсот текстов карельских быличек, хранящихся в архивах ИЯЛИ КарНЦ РАН, с филологическим переводом на русский язык. Работа написана на стыке фольклористики и этнографии с привлечением данных лингвистики и других смежных наук. Книга будет интересна как для представителей многих гуманитарных дисциплин, так и для широкого круга читателей

Людмила Ивановна Иванова

Культурология / Образование и наука