Судя по всему, эти гуманитарные науки, хотя они и приветствовали многообразие талантов и карьерных предпочтений в любом человеческом обществе, признавая различия в «формах» реализации человека, проистекающие из подобного многообразия, все же выделяют некую «человеческую природу», которая имеет универсальное значение с тех времен, когда люди стали использовать пещеры для концертов для флейты. Эта общая природа включает — в качестве своей высшей составляющей — желание реализовать себя в творчестве, тягу к сложным задачам, удовольствие от решения проблем, стремление к новизне и постоянную нужду исследовать что-то и мастерить. Стремление к этим «высшим благам» и связанный с ними опыт — это путь к человеческому самоосуществлению, к «становлению», которое составляет значительную его часть. Человеческая природа и самоосуществление такого рода свойственны, к примеру, художникам и ученым, а также множеству людей, занятых более прозаичной деятельностью, включая бизнесменов, инженеров, врачей и юристов. Таких людей часто называют «современными», поскольку подобный образ жизни, предполагающий работу с новыми идеями, и такое человеческое самоосуществление закрепились только после того, как идеи позднего Ренессанса, научной революции и Просвещения побудили к формированию современных обществ с современными экономиками, возникшими в XIX веке. Однако потенциал для такой жизни и самоосуществления был всегда, о чем свидетельствуют некоторые впечатляющие фигуры досовременных обществ, вроде вечно вопрошающего Сократа, мудрой Клеопатры, предприимчивого Лейфа Эрикссона и прозорливой Екатерины Великой.
Однако всегда существовал и другой образ жизни. Так, сегодня можно встретить противников гуманитарных наук, которые утверждают, что есть не просто разнообразие «форм» самоосуществления человека: существует и другой
Ориентация многих людей даже в наиболее современных экономиках на семью, сообщество, местную жизнь или религию, а в наши дни и на планету Земля в целом, уходит корнями в традиции западных обществ, существовавших до революции модерна. Сегодняшний традиционализм, восходящий к досовременным традициям, выступает противоположностью модернизма — точно так же, как платоническое «бытие» противоположно «становлению» Монтеня, Ницше и Бергсона. Монтень связывает бытие с трансцендентальным и божественным. В том, что некоторые люди предпочитают традиционные сферы деятельности, такие как уход за больными, несмотря на их относительно статичный характер, возможно, отражается любовь к Богу или сообществу, которая превосходит себялюбие, а потому и любое поползновение к человеческому самоосуществлению в том смысле, как его понимали Аристотель, Монтень, Ницше или Бергсон. (Говорить об удовлетворении, получаемом из настолько традиционного занятия, как о «самоосуществлении человека» или «процветании»,— значит отрицать закрепившееся значение этих терминов. Если самоосуществление настолько широко, какую деятельность свободного, здорового и дееспособного взрослого человека тогда нельзя было бы назвать путем к нему?)
Вопрос здесь в том, как ролзовская справедливость должна применяться в экономике, в которой люди