Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе

Следствие вел КГБ при Совете Министров Азербайджанской ССР. Найти «серьезных» обвиняемых не удалось, да и вряд ли у беспорядков, неожиданно вспыхнувших и необычно быстро закончившихся, были действительные зачинщики. Шесть человек были осуждены к лишению свободы на срок от трех до шести лет⁷⁵⁰.

4. Чеченский «поход» на Дагестан (апрель 1964 г.)

В конце правления Хрущева режим все чаще сталкивался с

такими формами конфликтов, которые невозможно было «подвести» под ст.79 (массовые беспорядки). Некоторые из этих явлений, вообще не имели ничего общего с беспорядками (например, забастовки), другие напоминали скорее нечто новое для советской действительности - акции гражданского неповиновения. «Принимать меры» по таким фактам становилось все труднее, поскольку новые «правила игры» власти с народом требовали соблюдения хотя бы «социалистической законности», а чтобы справиться с конфликтом привычным для власти образом (путем давления и угроз), нужно было эту законность нарушить, например, «пропустить» неверную квалификацию состава преступления в обвинительном заключении и приговоре.

Проблема квалификации государственных преступлений, в том числе массовых беспорядков, в этом контексте приобретала характер «лакмусовой бумажки» для режима, так и не решившегося в борьбе с грядущим диссидентским движением судить организаторов и участников массовых митингов и гражданских протестов по 79 ст. УК РСФСР. Между тем в порядке «местной инициативы» такие попытки были. В нестандартных ситуациях местные власти явно испытывали соблазн превратить расширительную трактовку «массовых беспорядков» в сокрушительную полицейскую дубинку.

Весной 1964 г. удары этой дубинки ощутили на себе чеченцы Хасавюртовского района, давно и безуспешно добивавшиеся возвращения на землю предков - в селение Дучи Новолакского района Дагестанской АССР. В конце апреля или начале мая 1964 г. в Москву поступили сведения о неких массовых беспорядках, якобы устроенных чеченцами. Генеральный прокурор СССР Руденко запросил прокуратуру Дагестанской АССР об обстоятельствах дела и, очевидно, выразил недоумение в связи с несвоевременным информированием Москвы о государственном преступлении. В своем ответе (докладной записке от 5 мая 1964 г.) прокурор Дагестанской АССР А.Пакалов вынужден был вилять и оправдываться:

«12 апреля 1964 года (в воскресенье) в сел.Дучи Новолакского района Дагестанской АССР прибыло около 500 человек лиц чеченской национальности, которые, как видно из поступивших материалов, угрожали применением насильственных действий в отношении отдельных должностных лиц, сотрудников Новолакского райотделения МООП (министерства охраны общественного порядка. - В.К.) ДАССР. Кроме того, отдельными лицами чеченской национальности, прибывшими в село Дучи 12 апреля 1964 года, оборваны телефонные провода, связывающие это селение с районным центром.

По данному факту КГБ при СМ ДАССР 25 апреля 1964 г. возбуждено уголовное дело по признакам ст.79 УК РСФСР (массовые беспорядки. - Авт.) и ведется расследование.

По делу никто не арестован и не задержан.

Вместе с председателем КГБ при СМ ДАССР, министром охраны общественного порядка и другими руководящими работниками Обкома КПСС и СМ ДАССР, я выезжал на место, беседовал с представителями этих граждан, и к вечеру в тот же день все граждане вернулись по своим местам постоянного жительства. Каких-либо драк, ранений или повреждения другого имущества, кроме обрыва телефонных проводов, со стороны этих лиц допущено не было, поэтому уголовное дело возбуждено своевременно не было.

Прибытие более 500 человек граждан чеченской национальности в сел.Дучи Новолакского района объяснялось их требованием дать им разрешение проживать в сел.Дучи, поскольку до выселения они проживали в этом населенном пункте.

После предотвращения конфликта, в процессе оперативной проверки, выяснилось, что выезд указанных граждан в массовом порядке в сел.Дучи подготавливался предварительно на нелегальных сборищах с провокационной целью отдельными лицами.

Поэтому, при обсуждении этого вопроса в Обкоме КПСС, было признано целесообразным возбудить уголовное дело и провести по этому факту расследование, чем и было вызвано возбуждение уголовного дела 25 апреля 1964 г. «⁷⁵¹.

Итак, прокуратура состава преступления не обнаружила, но зато обком, встревоженный периодическими приездами чеченцев к местам прежнего жительства , «дал команду», и в духе добрых старых времен машина устрашения заработала. Как писали чеченцы в своей жалобе-телеграмме от 10 мая 1964 г. Генеральному Прокурору СССР Р. Руденко, первому зам. председателя бюро ЦК КПСС по РСФСР А.Кириленко и председателю КГБ В.Семичастному, фальшивое дело о массовых беспорядках явно велось по заданию дагестанских партийных руководителей. При этом на чеченцев оказывалось моральное давление и были попытки запугивания со стороны органов госбезопасности⁷⁵².