Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе

По своей форме насильственные этнические конфликты с участием вайнахов мало чем отличались от обычных для целинных и новостроечных районов коллективных драк, массового хулиганства, столкновений соперничавших молодежных группировок. В ряде случаев чеченцы и ингуши были очевидными жертвами агрессии со стороны пришельцев, в других инициаторами столкновений. До серьезных этнических волнений и беспорядков дело на казахстанской целине обычно не доходило. В двух известных нам конфликтах русских с чеченцами и ингушами представители репрессированных народов выступали еще в качестве спецпоселенцев (декабрь 1954 г.), причем дополнительным мобилизующим фактором для русских участников коллективной драки в селе Елизаветинка (Акмолинская область Казахской ССР) стали политические обвинения в адрес чеченцев. Их учащиеся школы механизации называли не иначе как «предателями и изменниками родины»²⁴⁴. Других подобных случаев «политической» мобилизации русских участников этнических столкновений в Казахстане, насколько нам известно, не было. Безо всякого политического «аккомпанемента» прошла, например, в мае 1955 г. драка русского рабочего, мобилизованного на работу в угольную промышленность, со спецпереселенцем-чеченцем в г. Экибастузе (Павлодарская область Казахской ССР). Личный конфликт вылился в пьяный чеченский погром, переросший в нападение русских хулиганов на помещение милиции, где укрылись от нападения чеченцы²⁴⁵.

16 июля 1956 г. Президиум Верховного Совета СССР снял ограничения по спецпоселению с чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны. Отмена административного контроля не давала, однако, права ни на возвращение имущества, конфискованного при выселении, ни на возвращение на родину. Между тем чеченцы и ингуши уже рвались на землю предков. Под разными предлогами они стали самовольно возвращаться на Северный Кавказ. Остановить этот порыв можно было разве что силой. На это хрущевское руководство не могло пойти по политическим причинам только что Хрущев в секретном докладе на ХХ съезде КПСС разоблачил преступления Сталина, в том числе и насильственную депортацию народов. Действуя осторожными полицейскими мерами, увещеваниями и обещаниями скорого восстановления автономии, власти сумели на какое-то время остановить волну самовольного возвращения чеченцев и ингушей на Северный Кавказ.

9 января 1957 г. Президиумы Верховного Совета СССР и РСФСР восстановили наконец чечено-ингушскую автономию и определили ее территориальное устройство. Запрет на возвращение на родину был отменен. Для организации репатриации был создан специальный Оргкомитет, который до выборов Верховного Совета АССР должен был заниматься «хозяйственным и культурным строительством» на территории республики¹. Показательно, что после этого политического решения этнические конфликты на целине с участием чеченцев и ингушей практически прекратились до лета 1958 г. Однако напряженность ситуации сохранилась и даже усилилась. Как сообщал министр внутренних дел СССР Н. Дудоров секретарю ЦК КПСС Л.И.

Брежневу, с наступлением весны начался стихийный массовый выезд чеченцев и ингушей в Чечено-Ингушскую и Северо-Осетинскую АССР люди боялись пропустить время весенних сельскохозяйственных работ. В марте 1957 г. в Чечено-Ингушскую АССР самовольно прибыло 404 семьи, за 2 дня апреля — 80 семей, вскоре было задержано на железных дорогах более 500 человек. Все они уже распродали свое имущество и действовали вполне законно. Руководители хозяйственных организаций, МТС и колхозов беспрепятственно увольняли их с работы, местные советские учреждения без колебаний снимали с учета, а железнодорожная администрация продавала проездные билеты.

Чеченцы и ингуши стремительно и неорганизованно покидали места ссылки. Но по дороге они наталкивались на милицейские кордоны. В городах и пристанционных поселках скопилось большое количество неустроенных и нетерпеливых людей. В Джамбульской области, прежде всего в областном центре, в апреле 1957 г. не работало около 5 тысяч чеченцев и ингушей - более 50 % трудоспособных. В ВосточноКазахстанской области пропорции были те же. В Карагандинской области, где находилось 30 тысяч чеченцев и ингушей, значительная часть также осталась без работы²⁴⁶. А тут еще милиция вернула в город 613 чеченцев и ингушей, принудительно снятых с поездов. Все они уже продали свои дома и отправили личные вещи на Кавказ. 413 человек разместились прямо на вокзале, 200 - отказались выходить из вагонов и требовали немедленной отправки на родину. Возле здания Карагандинского обкома партии ежедневно собирались большие толпы чеченцев и ингушей, останавливали машины секретарей обкома партии и требовали, чтобы им разрешили свободный проезд²⁴⁷. В дополнение ко всему, агентура МВД сообщала, что все чеченцы и ингуши готовятся выехать к местам прежнего жительства в мае-июне. Можно было ожидать массовых беспорядков. Оставшиеся без жилья и работы, застрявшие на полпути домой люди временно оказались в положении маргиналов.