Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе

Милиция пыталась остановить манифестацию или изменить ее маршрут. К месту событий была направлена оперативная группа, «которая дважды в пути следования студентов врывалась в их среду», но остановить демонстрантов не сумела³⁰³. У монумента Сталину вновь начался стихийный митинг. Выступавшие обрушились с проклятиями в адрес «очернителей Сталина»³⁰⁴. Толпа была настроена агрессивно. Милиции пришлось спасать от побоев М.Пышкова, его заподозрили в фотографировании выступавших, и Л.Г.Иванову (майора в отставке), которая сказала окружавшим ее людям: «Почему эти бездельники и дураки стоят здесь, неужели у них нет другого дела». В результате с места событий ее увезла машина скорой помощи³⁰⁵. Мужественно вступившийся за женщину полковник милиции Осепайшвили был избит до бессознательного состояния³⁰⁶. К концу дня число манифестантов достигло 70 тыс. человек³⁰⁷. Судя по всему руководство МВД в Москве не придало большого значения начавшимся 7 марта демонстрациям. Информация в ЦК КПСС со ссылкой на доклад министра внутренних дел

Грузии Джанджгавы была отправлена только во второй половине дня 8 марта³⁰⁸. Однако судя по тому, что 8 марта Президиум ЦК КПСС уже обсуждал вопрос «О происшествии в Тбилиси», информация в Москву поступила по партийным каналам (от Мжаванадзе) и от КГБ. Высшее партийное руководство весьма критически оценило действия грузинской партийной верхушки в начале кризиса:

«Т. Молотов. Проспал Мжаванадзе.

Каганович. Опростоволосился. т. Булганин. Послать от ЦК в Грузию людей. т. Суслов. Мжаванадзе просил танков.

Микоян. Рабочих бы подняли.

Ворошилов. Безобразие. Мжаванадзе оказался растерянным»³⁰⁹. Судя по дальнейшим событиям Президиум ЦК КПСС в то время явно не сумел правильно оценить масштаб надвигавшейся катастрофы. В конце концов, никаких рабочих на защиту правопорядка поднять не удалось. А вот просьбу Мжаванадзе о танках пришлось удовлетворить.

3. 8 марта. Митинги на площади Ленина и у монумента Сталину. Эскалация насильственных действий. Организующие «центры»

Под утро 8 марта в студенческий городок явился неизвестный, заявивший, что у монумента, якобы, снимают венки. В ответ на это сообщение большая группа студентов (до 1000 человек) к 4 утра собралась у монумента. Утром 8 марта город частично не работал. Одни просто не пошли на службу. Другие в течение дня оставляли рабочие места и выходили на улицы. В Верховном суде республике отменили слушание назначенных к рассмотрению дел - подсудимых просто не привезли из тюрьмы³¹⁰. Очевидно, боялись эксцессов на улицах.

Появились грузовые машины, заполненные людьми. Они разъезжали по городу с флагами и портретами Ленина и Сталина. С машин кричали «Ленин-Сталин!», «Слава Сталину!» и т.д. Журналист Статников был уверен, что эти машины никто не выделял. Их просто захватывала толпа, заставляя водителей выполнять свои приказы. Грузин убеждали патриотическими лозунгами, прочих - по-разному, иногда угрозами. По сообщению МВД Грузии захват машин и автобусов начался после того, как один из выступавших на митинге на площади Ленина (после полудня) сказал с трибуны, что все принадлежит народу, в том числе и транспорт³¹¹. Одного из водителей, отказавшегося вести демонстрантов, сбросили с моста в Куру, нескольких непослушных шоферов избили. По свидетельству Ф.Баазовой, демонстранты «регулировали движение транспорта, в некоторых случаях останавливали его»³¹². Произошло несколько столкновений участников беспорядков с работниками милиции, пытавшимися останавливать захваченные машины.

После задержания одного из водителей от стихийного митинга у монумента Сталину отделилась толпа в 700-800 человек, которая сначала избивала сотрудников ГАИ на площади Меликишвили, а затем окружила отделение милиции и потребовала освободить всех задержанных, в том числе и шофера отобранной у законного хозяина машины. Требования сотрудников милиции, пытавшихся останавливать захваченный автотранспорт, не выполнялись, участники беспорядков отвечали им упорным сопротивлением. Стычки чаще всего заканчивались в пользу толпы. Например, в течение 9 марта милиции удалось задержать лишь 80 машин, с некоторых из них, «чтобы временно исключить возможность использования», милиционеры снимали отдельные детали³¹³.

Демонстрации приобрели массовый характер. Одна колонна (около 3 тысяч человек³¹⁴) собралась на площади им.Ленина - напротив здания ЦК КП Грузии. Вторая (до 4 тысяч человек) - около монумента Сталину на набережной. Демонстранты держали портреты Ленина, Сталина, Молотова. Выкрикивали лозунги «С Лениным и Сталиным к победе коммунизма», «Сталина не забудем»³¹⁵. Изображения Ленина, а с каждым часом их появлялось все больше, выполняли важную функцию -они психологически обезоруживали власти. Митинг как бы демонстрировал свою «советскую» лояльность, а имя Ленина использовал как «щит, ограждающий неприкосновенность величия Сталина»³¹⁶.