Масть пиковая

– А теперь слушай внимательно. Сейчас ты пригласишь ко мне того работника ОБХСС, на которого есть материал о взятке и вымогательстве, я знаю, что он энергично ищет под­ходы к тебе и ко мне, чтобы замять дело. Его я беру на себя, тут выгода двойная: он провернет операцию с Коста, и нам не надо искать человека в милицейской форме; да к тому же на всю ос­тавшуюся жизнь он вместе со своим тестем у нас в капкане, при случае скажем, кого он похитил из больницы, новость бу­дет не для слабонервных. А ты объедь катраны[2] в районе и най­ди двух карманников, эти больше всего подойдут в ассистенты капитану ОБХСС, у них выдержка, а хладнокровия и арти­стизма им не занимать. Да и дело для них пустячное, поло­жить на носилки Коста, я тебе не сказал, что у него, кажется, поврежден позвоночник, спокойно вынести со второго этажа, определить в машину, и на следующем квартале они свободны. Кстати, отыщи два белых халата для щипачей, а специальные жесткие носилки в изоляторе есть. Даю тебе на все полтора ча­са, из больницы мы должны забрать Коста не слишком позд­но, иначе можем вызвать подозрение.

- Прямо детектив какой-то с похищением, переодевани­ем, – мрачно пошутил Хашимов, направляясь к двери, но воз­ражать не стал.

– Еще какой детектив, дорогой Салим, двухсерийный, и кража со взломом будет, – достал помощника голос уже в там­буре. Шеф пребывал в отличном настроении, а это придало уверенности его однокашнику.

Как только помощник покинул кабинет, Сенатор достал из недр старинного двухтумбового стола початую бутылку конья­ка, плеснул себе на дно пузатого бокала, затем, помедлив, по­вторил еще раз. Нет, прокурор нервничал, да еще как, рука так дрожала, что он чуть не опрокинул тонкостенный хрустальный бокал – баккара.

Спрятав бутылку с глаз, он достал папку с материалом на капитана ОБХСС Кудратова и принялся ее изучать. До сих пор у него не выпадало времени детально ознакомиться с бумага­ми, но чувствовал, что придется замять дело, уж слишком вы­сокие люди ходатайствовали за него, в таком случае и не раз­живешься, вдруг потом шантажировать станет, с обэхаэсниками надо быть осторожным, там народ собрался тертый, за каждым кто-то стоит, страхует, туда за красивые глаза и спо­собности не особенно берут. Чем больше он вникал в обстоя­тельства, тем сильнее раздражался, то и дело у него невольно вырывалось вслух: подлец, негодяй, законченная сволочь, су­щий разбойник! Сказав довольно-таки громко: «Нет, таким людям не место в органах!» – прокурор вновь полез в стол за бутылкой, наглость капитана вывела его из себя.

Если бы Миршаб мог видеть и слышать сейчас своего разгневанного шефа, наверное, еще раз от души посмеялся бы, тем более мотаясь по катранам и подыскивая по его приказу подходящих карманников, кстати, в воровской иерархии стоящих на самой высокой ступени элиты, так сказать, блатного мира.

Время, отведенное помощнику, истекало, как вдруг в дверь раздался робкий стук, и на пороге появился щеголеватый капитан. Видимо, он редко чувствовал себя виноватым и никогда не каялся, прокурор почувствовал это, хотя тот, согнувшись, с печальным лицом затравленно прошептал:

– Я капитан Кудратов, вызывали?

«Из молодых, да ранний, ну и поколеньице растет, не приведи господь», – первое, что успел подумать прокурор.

– Как же ты дошел до такой подлой жизни? – рявкнул хо­зяин кабинета в искреннем гневе и хлопнул об стол папкой с делом капитана так, что из нее разлетелись бумаги: заявления, жалобы, акты, экспертизы, одна спланировала к ногам Кудратова. Прокурор был человек эмоциональный, увлекающийся, с артистической натурой, он на самом деле забыл, для чего пригласил этого щеголя, уж слишком потрясли его деяния хватко­го обэхаэсника, ведь работал-то в органах без году неделя.

Кудратов поднял бумажку, она оказалась коллективной жалобой на него из продмага, он догадывался, о чем там речь, помнил и суммы, не знал одного, написали ли о том, что он склонял к сожительству молоденьких продавщиц. Из-за них он и взял под микроскоп работу гастронома, дышать не давал, слишком уж аппетитные девочки бегали в каждом отделе. С первого дня работы в органах капитан сделал для себя откры­тие: какие же дураки директора торговых точек, что приглаша­ют на работу пригожих женщин и смазливых девчонок, половина неприятностей магазина как раз из-за них. Но сейчас вряд ли мог он ясно представить хоть одно миловидное личико в кокетливой белой пилоточке фирменного магазина.

Он протянул дрожащими руками прокурору жалобу на са­мого себя, пытаясь не встретиться при этом глазами, взгляд Акрамходжаева не сулил ничего хорошего.

– Ну, отвечай, расскажи о трудной жизни, голодных детях и маленькой зарплате, я включил диктофон.